Центрально-юпикский язык взаимопонятен с языком алютик. Центрально-юпикский язык в течение длительного времени находился в тесном контакте с русским языком (XVIII—XX вв.), что оставило значительный след в лексике, ср. yassik «ящик», luskaq «ложка» и многие другие; всего в центрально-юпикском выделено более 200 русских заимствований.
Вместе с четырьмя другими языками (языком алютик, чаплинским (центрально-сибирским) юпиком, науканским и ныне вымершим сиреникским) образует юпикскую или западно-эскимосскую группу эскимосской ветви эскимосско-алеутской языковой семьи.
Ареальная информация
Эскимосско-алеутские языки распространены в северной части Тихого океана, на Чукотке, Аляске, севере Канады и в Гренландии. Этот регион является частью обширной территории, простирающейся от Корейского полуострова и Японского архипелага до Калифорнии и с лингвистической точки зрения являющейся несколько ограниченной, поскольку она окружена широко распространёнными языковыми семьями в северо-восточной Азии и на северо-западе Северной Америки, но сама, как правило, характеризуется изолятами (такими как айнский, нивхский и юкагирский) и небольшими семьями, включающими лишь несколько ветвей или родственных языков (таких как чукотско-камчатская и эскимосско-алеутская семьи), за исключением нескольких представителей тунгусо-маньчжурских языков. Этот узкий пояс изолятов и небольших семей простирается через Берингов пролив и вниз вдоль северо-западного побережья Северной Америки, при этом распространение языков становится более плотным, а типологическое разнообразие увеличивается и достигает своего пика в Калифорнии.
Социолингвистическая информация
Функциональный статус, двуязычие
По данным отчёта ANLPAC в 2020 году, число владеющих центральным юпиком составляет около 10 000 человек[3]. К 2010 году он считался самым жизнеспособным из языков коренного населения Аляски, имея наибольшее число носителей.
По шкале EGIDS, статус центрально-юпикского языка оценивается на уровень 6b (под угрозой); это означает, что он используется для общения лицом к лицу во всех поколениях, но число людей, владеющих им, снижается. Дети усваивают центральный юпик как родной в 17-ти деревнях из 68-ми, где ещё проживают носители языка[3].
Как одну из наиболее важных причин уменьшения сферы употребления центрально-юпикского языка и сокращения числа его носителей выделяют политику ассимиляции, проводимую американской образовательной системой: вплоть до 60-х годов XX века обучение на каком-либо ином языке, кроме английского, было незаконным. С введением двуязычного образования в 1970-х годах, однако, стало заметно ещё более резкое ухудшение положения языка: согласно заявлению Бюро по делам индейцев, которое и проводило эту политику, основной целью оставалось обеспечить возможность быстрого перехода с национальных языков на английский.
Многие носители центрально-юпикского языка, особенно более молодые, владеют английским и используют его для коммуникации, что проявляется во многих языковых чертах, например, на уровне лексики это использование заимствованных из английского выражений для описания времени.
Примеры:
• “what time (is it)?” — центрально-аляскинский юпик |wataimaγ͘-| (заимствовано как глагольная основа; используется с маркером вопросительного наклонения)
(1) wataimar-ta? ‘’what time is it?’’ (-ta INT.3SG.).
• “o’clock” — центрально-аляскинский юпик |-klaaγ-| (заимствовано как суффикс; присоединяется к основе числительного — часто это основа английского числительного, неопределённым основам |qavciγ͘-| «сколько» или |ca-| «делать что»)
(2) malru-klaag-tuq “it is two o’clock” (|malγ͘uγ-| “two”, -tuq — IND.3SG.)
(3) tuu-klaag-tuq “it is two o’clock” (tuu проникло как заимствование из английского: ср. two)
Среди других последствий сильного влияния английского на центральный юпик исследователи выделяют постепенное сокращение богатой системы демонстративов и системы косвенных выражений, используемой для проявления вежливости к собеседнику, и, кроме того, меньшую степень проявления синтетизма в морфологии, что ведёт к усилению культурного барьера между поколениями носителей[4].
Диалекты
Юпик
Уналик-Пастулик юпикский (англ.Norton Sound Yup’ik). На нём говорят в Нортон-Саунд.
Уналикский говор. На нём говорят следующие группы: Unalirmiut,Atnegmiut, Kuuyuŋmiut, Eŋlutaleġmiut, Caxtulegmiut, Uŋallaqłiŋmiut, Tacirmiut.
Котликский говор. На нём говорит племя Pastulirmiut в Котлике (Qerrulliik).
Юкон-Кускоквим юпикский (англ. General Central Yup’ik). На нём говорят следующие группы: Qerauranermiut, Kuigularmiut, Qip’ngayarmiut, Qaluyaarmiut, Marayaarmiut, Chnagmiut, Kuigpagmiut, Akulmiut, Caninermiut, Kusquqvagmiut (Unegkumiut, Kiatagmiut).
Говор Верхнего, или Среднего Кускоквима. Говорят в населённых пунктах Аниак (Anyaraq), Чуатбалук (Curarpalek), Крукед-Крик (Qipcarpak), Макграт (Tochak), Слитмьют (Cellitemiut) и Стоуни-Ривер.
Говор озера Илиамна. Говорят в Эгегик (Igyagiiq), Игьюгиг (Igyaraq), Илиамна (Illiamna), Коканок (Qarrʼunaq), Левелок (Liivlek), Накнек (Nakniq) и Саут-Накнек (Qinuyang).
Говор острова Нельсон и Стеббинс. Говорят в населённых пунктах Чефорнак (Cevvʼarneq), Ньюток (Niugtaq), Найтмьют (Negtemiut), Стеббинс (Tapraq), Токсук-Бей (Nunakauyaq) и Тунунак (Tununeq).
Говор реки Нушагак. Говорят в населённых пунктах Эквок (Iquaq), Колиганек (Qalirneq), Нью-Стуяхок (Cetuyaraq), Портедж-Крик.
Эджегик юпикский† (англ. Egegik Yup’ik, Bristol Bay Yup’ik). Когда-то говорили в Эгегике (Igyagiiq).
Говор Хупер-Бей. Говорят в населённом пункте Хупер-Бей (Naparyaarmiut).
Говор Чевак. Говорят в населённом пункте Чевак (Cevʼaq).
Нунивак-чупикский[англ.] (юп. Cup’ig (ед. ч.), Cupiik (двойств. ч.), Cupiit (мн. ч.), Nuniwarmiut, Cugtun (язык); англ. Cup’ig, Nunivak Cup’ig or Cup’ik. Говорят в населённом пункте Мекорьюк (Mikuryar).
Внутри центрально-юпикского выделяется два диалекта: диалект посёлка Хупер-Бей и Чевак и диалект острова Нунивак; последний имеет ряд отличий от собственно центрально-юпикского. Тем не менее, диалекты, в основном, взаимопонятны.
Есть свидетельства существования как минимум одного вымершего диалекта, который имел сходство с диалектом нунивак и был скудно задокументирован в Аглегмиуте [Miyaoka 2012: 1.2].
Типологическая характеристика
Тип (степень свободы) выражения грамматических значений
Пример — выражение модальных и временных значений при помощи глагольных аффиксов:
(5)
quuyurni-
улыбнуться
«улыбнуться»
(6)
quuyurni-arte-
улыбнуться-внезапно
«внезапно улыбнуться»
(7)
quuyurni-arte-llruv
улыбнуться-внезапно-PST
«внезапно улыбнулся»
(8)
quuyurni-arte-llru-yaaqev
улыбнуться-внезапно-PST-увы
«к сожалению, внезапно улыбнулся»
(9)
quuyurni-arte-llru-yaaqe-lliniv
улыбнуться-внезапно-PST-увы-явно
«к сожалению, внезапно явно улыбнулся»
Другой пример – вариант выражения принадлежности:
(10)
qayar-pa-ngqer-tuq
каяк-большой-иметь-IND.3SG.
«У него есть большой каяк»
Характер границы между морфемами
Центрально-юпикский — агглютинативный язык. Морфемы внутри слова обладают механической связностью с более или менее прозрачными или чётко очерченными границами, однако в ограниченном числе случаев изменения на границах морфем могут привести к появлению фузии. Чаще всего это происходит в пределах флексий на конце слова — показателей падежа, лица, числа и/или наклонения.
Пример:
(11)
angya-ge-m-ni
лодка-DU.-1SG.-LOC
«в двух моих лодках»
(12)
angya-a-ni
лодка-3SG.SG.-LOC
«в его лодке»
(13)
angya-m-ni
лодка-1SG.SG./PL.-LOC
«в моей лодке/лодках»
(14)
angya-a
лодка-ABS.3SG.3SG.
«его лодка»
Локус маркирования в посессивной именной группе
В посессивной именной группе наблюдается двойное маркирование. Вершина может присоединять посессивный аффикс, указывающий на лицо и число обладателя, а посессор маркируется показателем релятива. При этом адъюнкт (посессор) обычно предшествует вершине.
Пример:
(15)
elitnauriste-m
mikelngu-I
учитель-REL.SG
ребёнок-ABS.3SG.PL
«дети учителя»
Некоторые классы существительных в обязательном порядке имеют аффиксы принадлежности. К таковым относятся:
названия частей тела
названия мест или части от целого
термины родства
Локус маркирования в предикации
В предикации наблюдается двойное маркирование. Подлежащее маркируется показателем соответствующего падежа (абсолютива при непереходном глаголе и релятива, выполняющего функции эргатива, при переходном глаголе), глагольное сказуемое согласуется по лицу и числу с подлежащим или с подлежащим и прямым дополнением, если глагол переходный.
Пример:
(16)
Elitnauriste-m
assik-ai
mikelngu-u-t
учитель-REL.SG.
любить-IND.3SG.3PL
ребёнок-EV-ABS.PL
«Учитель любит детей»
Тип ролевой кодировки
Эскимосские языки хорошо известны как эргативные, что проявляется и в грамматических чертах центрального юпика — в первую очередь, в выборе формы существительного (ИГ) в функции подлежащего и прямого дополнения. В согласовании глагола, однако, проявляются черты разных паттернов в зависимости от наклонения, а также лица и числа субъекта.
Имя
Именные группы, играющие роль субъекта при непереходном глаголе и объекта при переходном глаголе, маркируются показателями абсолютива;
именные группы, выполняющие функцию субъекта при переходном глаголе, маркируются при помощи показателей релятива, который в этом языке выполняет функции эргатива.
Примеры:
(17)
Arnaq
tekit-uq.
женщина.ABS.SG
прибыть-IND.3SG
«Женщина прибыла»
(18)
Arnaq
assik-i-uq
mikelngur-nek.
женщина.ABS.SG
любить-APS-IND.3SG
ребёнок-ABM.PL
«Женщина любит детей» (конструкция с антипассивом)
(19)
Mikelngu-ut
arnaq
assik-aat.
ребёнок-REL.PL
женщина.ABS.SG
любить-IND.3PL.3SG
«Дети любят женщину»
(20)
Arna-m
mikelngu-ut
assik-ai.
женщина-REL.SG
ребёнок-REL.PL
любить-IND.3SG.3PL
«Женщина любит детей»
Сравните одноместные предикаты (пациентивный и агентивный):
(21)
Mikelngu-ut
aqui-gut.
ребёнок-EV-ABS.PL
играть-IND.3PL
«Дети играют»
(22)
U-na
qayaq
mik'-uq.
этот-EX.ABS.SG
каяк.ABS.SG
маленький-IND.3SG
«Этот каяк маленький»
Глагол
В зависимости от наклонения и лица субъекта возможно следование либо эргативному паттерну, когда аффикс согласования непереходного глагола с его единственным аргументом тот же самый, что и в случае, если бы этот аргумент был объектом переходного глагола, либо аккузативному паттерну, когда тот показатель согласования непереходного глагола с его субъектом совпадает с показателем согласования переходного глагола с его субъектом. Так, эргативный паттерн соблюдается в аппозитивном наклонении, в 1-м и 2-м лице единственного числа индикатива, вопросительного наклонения, оптатива и причастного наклонения, в 1-м лице двойственного числа и множественного числа индикатива и причастного наклонения, а аккузативный — в коннективе.
Выделяются также случаи соблюдения нейтрального паттерна — например, при антипассивизации.
Примеры соблюдения аккузативного паттерна в индикативе в выборе маркера глагольного согласования, где аргумент в абсолютиве 3 л., ед. ч.:
(23)
assik-a-n
(ср.: angya-n)
любить-LNK-IND2SG.3SG
лодка-ABS.2SG.SG
«Ты любишь его/это»
«твоя лодка»
(24)
assik-a-qa
(ср.: angya-qa)
любить-LNK-IND1SG.3SG
лодка-ABS.1SG.SG
«Я люблю его/её/это»
«моя лодка»
Базовый порядок слов
Можно отметить отсутствие фиксированного порядка слов, которое поддерживается двойным маркированием, однако исключением из этой тенденции можно, например, считать случаи, когда и именная группа субъекта, и именная группа объекта стоят во множественном числе — в этом случае нет формального способа определить подлежащее и прямое дополнение, поскольку во всех числах, кроме единственного, формы релятива и абсолютива не различаются. В таких случаях наблюдается тенденция к соблюдению порядка SOV (подлежащее—дополнение—глагол).
Стандартная структура слога — (C)V(C). Из-за этого кластеры согласных (не более двух) возможны только в середине слова или на стыке слов. Исключение составляют слова с начальными кластерами sp, st, sk, sn, в большинстве своём это заимствования из русского языка (/stuuluq/ «стол», /spi(i)ckaq/ «спичка», /skuuluq/ «школа»).
Морфология
Для морфологии центрального юпика характерны некоторые особенности, отличающие его от соседствующих языков других языковых семей:
редок супплетивизм (например, ЦАЮ незнаком супплетивизм при образовании форм множественного числа: маркер множественного числа существительных, прилагательных и глаголов всегда выглядит как |+t|); исключений выделяется всего четыре, это аффиксы:
показателя аппозитивного наклонения |+lu-|~|+na-|
показателя ед.ч., 2 л. субъекта в оптативе |+n| ~ |+u| ~ |+a| ~ |+Ø| ~ |+γi|
4. присутствуют так называемые «фразовые компаунды», когда два самостоятельных слова, обладающих собственными флексиями, объединяются в одно слово (характеризуемое как слово с точки зрения фонологии), при этом сохраняя свои флексии; это случаи текнонимии и использования «локативного глагола».
«локативный глагол»
angya-mnet-uq
лодка-1SG.be.at-IND.3SG.
«Он в моей лодке»
текнонимия (женская)
Árnamárnaan «мать Арнак»;
5. характерно использование звукового символизма минимум четырёх типов:
уменьшение интенсивности при помощи удвоения гласного: |+caγ͘-| «делать что-либо» против |+caa(γ͘a)γ͘-| «делать что-л. более медленно, терпеливо»;
удвоение гласного на конце слова в вокативе: aana-a! «Мама!»;
выражение удалённости в демонстративах при помощи гласного определённого подъёма: есть версия, что /i/ в корнях демонстративов может указывать на пространственную или временную близость референта к говорящему.
Социолингвистика
Некоторые особенности использования носителями центрально-юпикского языка имеют социальную природу. Среди таковых можно выделить:
Выбор аффиксов глагола или существительного, указывающих на отношение говорящего к предмету речи; в основном это указание на уважение и позитивное отношение или, напротив, на негативную (обесценивающую, уничительную) оценку. При этом такие аффиксы обычно не употребляются для обозначения пожилых людей, исключение — |-γ͘uγ͘luγ͘-| (выражает сожаление).
Из-за веры в то, что произнесение некоторых слов может вызвать обозначаемое ими нежелательное событие в реальности, существуют табу на их произнесение. Например, |tuqu-| «умирать» (по отношению к людям и животным) заменяется на следующие слова:
(29)
yu-u-nγ͘iγ͘-
человек-быть-больше.нет
«перестать быть человеком»
• |nala-| «умирать (о растениях)»
(30)
nala-ma-lrii-t
умирать-CNT-NVrl-ABS.PL
«мёртвые люди»
• |anɨγ͘nɨγ͘-iγ͘c-| «лишать дыхания»
(31)
anerner-irt-uq
дышать-PRV-IND.3SG
«он умер / дыхание покинуло его»
Более уважительные способы сообщить о чьей-л. смерти:
• |pitɨxnia-qcaaγ͘-| «уйти (медленно) охотиться с луком и стрелами» (о мужчине);
• |makiγ͘ a-cuaγ͘-| «выйти собирать еду (например, яйца или зелень)» (о женщине).
Reed I., Miyaoka O., Jacobson St., Pascal A., Krauss M. Yupik Eskimo Grammar. Fairbanks, 1978.
Jacobson St. Yup’ik Eskimo Dictionary. Fairbanks, 1984.
Osahito Miyaoka. 2012. A grammar of Central Alaskan Yupik: An Eskimo Language. (Mouton Grammar Library.) Berlin: Mouton de Gruyter. lviii+1651pp.
Osahito Miyaoka. 1996. Sketch of Central Alaskan Yupik, an Eskimoan Language. In Ives Goddard (ed.), Languages, 325-363. Washington, D.C.: Smithsonian Institution.
Eberhard, David M., Gary F. Simons, and Charles D. Fennig (eds.). 2023. Ethnologue: Languages of the World. Twenty-sixth edition. Dallas, Texas: SIL International.
Woodbury, Anthony C. In press. Central Alaskan Yupik (Eskimo-Aleut): A sketch of morphologically orthodox polysynthesis. In Nicholas Evans, Michael Fortescue, & Marianne Mithun (eds.), The Oxford Handbook of Polysynthesis. Oxford, UK: Oxford University Press.
.svg)
