|
Поход Гоцинского на Темир-Хан-Шуру (январь 1918)
Поход Гоцинского на Темир-Хан-Шуру — поход вооружённых отрядов Нажмудина Гоцинского в январе 1918 года на Темир-Хан-Шуру, столицу Дагестана, с целью провозгласить себя имамом. После входа Гоцинского в город, его оппоненты в лице социалистов и части духовенства не приняли идею создания имамата. Не решившись на кровопролитие, Нажмудин пошёл на уступку, приняв должность муфтия, и вывел войско из города. ПредысторияВ 1917 году после Февральской революции развалилась Российская империя, частью которой была Дагестанская область. В Дагестане сформировался временный областной исполком — орган Временного правительства[1]. Вскоре начался раскол общества, который впоследствии приведёт к гражданской войне. Значительная часть дагестанцев была сильно исламизирована и стремилась утвердить шариат и возродить Северо-Кавказский имамат, существовавший в прошлом веке. Эти тенденции возглавили шейхи Узун-Хаджи и Нажмудин Гоцинский. Их поддержал класс крупных помещиков и бывших царских офицеров, которые не хотели допустить к власти большевиков. Одними из таких были Микаил Халилов, князь Нух-бек Тарковский и Алихан Кайтмаз. Идеологом объединения стал дагестанский издатель Магомет-Мирза Мавраев. Таким образом сформировался «Шариатский блок»[2][3]. Другой блок состоял из социалистов, его возглавляли Коркмасов, Дахадаев, Тахо-Годи и другие. Социалисты презентовали себя как сторонников бедноты и угнетаемых помещиками классов, благодаря чему их сторону заняла часть дагестанского духовенства во главе с Али-Хаджи Акушинским, которая опасалась возврата царских устоев и не желала устанавливать имамат, предпочитая более современную систему исламской республики[4]. Нажмудин пытался сделать себя имамом на Андийском съезде в 1917 году, но после уговоров согласился на должность муфтия Северного Кавказа[5][3]. Под конец 1917 года социалисты сумели занять большую часть властной структуры в Дагестане[5]. Следующей площадкой для заявления своих амбиций блок Гоцинского выбрал III съезд Дагестанского исполкома, который планировалось провести в январе 1918 года. Началось формирование отрядов мюридов[5]. Снабжением войска занимался Асельдер Казаналипов[6]. ПоходУзнав о походе, социалистическая группировка пустила по городу слухи о том, что шариатисты решили убить всю дагестанскую русскоязычную интеллигенцию и социалистов, изгнать комитеты и захватить всю власть в свои руки[5]. 8 января социалисты собрали крупный митинг в городе. Выступавший Коркмасов рассказал о движущемся к городу 6-ти тысячном отряде и заявил о неправомерности этого с учётом того, что столицу уже покинули русские солдаты. Было заявлено о необходимости послать человека навстречу, чтобы отговорить их вводить войско в город. Гайдар Баммат, который тоже выступил на митинге, заявил об отсутствии причин для волнения, так как у Гоцинского нет намерений на кровопролитие и он идёт в город устанавливать шариат без злого замысла против населения[7]. Чтобы занять более сильную позицию на съезде, Гоцинский попросил областного комиссара Шаханова пригласить на съезд своих сторонников и алимов или почётных лиц со всех округов[5]. Когда отряды шариатистов уже прошли через Аркасскую гору, некоторые жители города, среди которых были русские и евреи, начали подготовку к бегству. Социалисты раздавали оружие и готовились к обороне. Чтобы успокоить жителей, 9 января Узун-Хаджи выпустил заявление на четырёх языках, где развеял слухи о себе и изложил цели похода: «я хочу восстановить шариат в его полноте и к этому призываю народ… Я иду с целью устранения на пути деятельности исполнительного комитета и национального комитета их противников. Я надеюсь, что при совместном обсуждении с этими комитетами мы примем общие полезные мероприятия, идущие на пользу веры, родины и жизни на этом свете»[7]. Шариатисты закрепились в Нижнем Дженгутае. К ним явился Магомед-Кади Дибиров уговаривать не впускать армию в город. Ему, как и пришедшему за ним Алибеку Тахо-Годи, был дан отказ[8]. Вход в город 10 января в 11 часов дня авангард, мелкий горский отряд с винтовками на вооружении, вошёл в Темир-Хан-Шуру. У горцев на головах были зелёные и красные чалмы. Пелись религиозные молитвы[8]. Вечером, к 5 часам, подступило все войско. Помимо Нажмудина шли и другие влиятельные алимы[8]. В 6 часов улица была наполнена шестью тысячами солдат, которые пошли сквозь город вниз. Не все были вооружены винтовками: кто-то держал кинжалы, другие носили револьверы или сабли. Поднимались красные и голубые знамёна с молитвами[8]. Армию возглавлял на коне с голой саблей Али-Клыч Хасаев с телохранителями[8]. Войско остановилось у здания Дагестанского областного комитета. Группы ушли в казармы, ранее принадлежавшие русским войскам, чтобы переночевать[8]. К 8 часам вечера настала тишина[8]. Солдаты ущерба городу и горожанам не нанесли[6]. Тахо-Годи писал: «в город прибыло до 10 тысяч народа, а вместе с тем не было ни грабежей, ни воровства. Единственно, что пострадало, так это некоторые деревянные заборы. Ведь дело было зимой и группы людей, ночевавшие на площадях или в холодных казармах, поневоле должны были отапливаться заборами»[9].  Гоцинский остановился у Сайпуддина Куваршалова дома. Он приказал охранять церковь, чтобы кто-то из радикальных горцев ни на неё, ни на верующих христиан не напал, еврейское население принесло Нажмудину 3000 рублей для армии. Зная, что социалисты готовили оборонять город, к ним начали ходить на переговоры, чтобы не допустить кровопролития. Их убеждали, что Гоцинский не собирается захватывать всю власть[9]. На следующих день, после пятничной молитвы, шейх Сиражудин-Хаджи из Инхо объявил Нажмудина имамом. После молитвы Гоцинского и прочих алимов у себя торжественно принял крупный купец Хизри Гаджиев. Чтобы наладить отношения, на обед были приглашены и социалисты. Между гостями начались дискуссии. После обеда все пошли на восточную городскую площадь, где имаму давали присягу. Вскоре в Темир-Хан-Шуре начали заканчиваться продукты, из-за чего имам распустил солдат по домам и назначил Халилова их командующим, сказав, что тот их соберёт, когда будет нужно[10]. СъездУтром в 6 часов 12 января начался III съезд Дагестанского исполнительного комитета. Нажмудин на нём не присутствовал. Социалисты в знак протеста отказались участвовать. На втором дне съезда Нажмудин также не было. Он объяснил, что прочитанная им на площади речь была настолько длинной, что он возможно простудился, и сказал, что явится на следующий день съезда[11]. В этот день, 13 января, после обсуждения собравшимися были выдвинуты требования[11]:
Нажмудин не ожидал подобного ультиматума и заявил, что явится на следующий день с личным объяснением[11]. 14 января началась очередная сессия съезда. Выступил Гоцинский с двухчасовой речью, сказав: «…Поскольку сейчас из Шуры и других мест Дагестана ушли русские войска, в связи с тем, что для охраны Шуры и Дагестана потребуется армия, принимая во внимание, что в горах были люди, которые только обучались строевому делу, я решил, что следует привести всех этих людей сюда и записать их в милицию…»[11]. Он заявил, что не станет противоречить Совету, потому что сам является его членом, и что примет любой титул, данный ЦК Союза горцев. Слушатели во время доклада долго аплодировали[12]. К концу съезда был избран новый состав комитета. Гоцинский был избран муфтием[13][14]. Узун-Хаджи, недовольный нерешительностью Нажмудина, ушёл с войском из города в горы[13]. Последствия16 января алимы, представители духовенства, собрались в городе для совещания. Председателем съезда был Али Гасанов[К. 1]. Было утверждено решение осуществлять властную и судебную деятельность на шариатской основе. Гоцинский обвинил социалистов в возмущении населения и самовольной раздаче оружия. Касательно необходимости имамства в Дагестане прошла активная дискуссия, но решения на съезде не было вынесено[13]. Выводом войск воспользовались социалисты и собрали из жителей окрестных сёл митинг на площади. В противовес Гоцинскому социалисты заявили об аннулировании решения съезда о назначении Нажмудина муфтием и избрали себе нового духовного лидера — им стал Али-Хаджи Акушинский, названный шейх-уль-исламом Дагестана[15]. Тот после уговоров согласился[16]. Полковник Джафаров писал: «Митинг у южных казарм, где был провозглашён Али Хаджи, сыграл в Гражданской войне в Дагестане очень большую, если не решающую роль. Значение избрания Али Хаджи заключалось главным образом в том, что Нажмуддин терял надежду когда-нибудь получить сторонников в Даргинском, Шуринском и Хасавюртовском округах. Круг его влияния ограничивался аварскими округами, но и туда вносился раскол»[17]. Отрывок из речи Магомед-Али Дахадаева на митинге[16]
«...Гоцинский и Узун-Хаджи насильно мобилизовали столько народу и привели его сюда. Что они этим сделали? Собравшись на эту площадь, они закричали: «Нажмуддин – имам!» Вот что они сделали. Мы до сих пор говорили и сейчас говорим: имамство – это угнетение. Мы не допустим угнетения!» Галерея
ПримечанияКомментарии
Источники
Литература
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||
.png){kind=small}
.jpg)
.jpg)
.jpg)
Portal di Ensiklopedia Dunia
