|
Высокий торизмВысокий торизм (англ. High Toryism) — термин, используемый в Великобритании, Канаде, Австралии и ещё ряде стран для обозначения старого традиционалистского консерватизма. В Великобритании последний принял форму торизма, который начал своё формирование в XVII веке. Высокий торизм часто находился в противоречии с прогрессивными элементами в консервативных партиях в указанных странах. Исторически, консерватизм конца XVIII века берет своё начало в идеях вигов Эдмунда Бёрка и Уильяма Питта Младшего, а его появление символизирует водораздел в истории британского консерватизма: «новые тори» представляют собой направление, отличное от «высокого» или легитимистского торизма, поддерживавшего движение якобитов. Высокий торизм описывали как неофеодалистскую идеологию[1] ввиду того, что его сторонники выступают за иерархическую организацию общества (противопоставленную утопическому равенству), а также рассматривают традиционный класс джентри (противопоставленный буржуазии и тем, кто приобрел своё социальное положение через коммерцию) в качестве культурного эталона. Экономически высокие тори являются сторонниками патерналистского тористского корпоративизма, противопоставляя его неолиберализму, утвердившемуся в 1980-х годах. Воззрения и ценностиИсторические Высокие тори XVIII века выступали за низкие налоги и подвергали критике вигские идеи регулярной армии, расширяющейся империи и коммерции. Однако веком позже высокий торизм сменил своё видение этих вопросов, а многие привилегии высоких тории канули в Лету после избирательной реформы 1832 года. В период правления королевы Виктории высокие тори поддерживали империю, а персонификациями этого движения можно назвать премьер-министров Лорда Дерби и Лорда Солсбери. СовременныеВысокие тори являются носителями ценностей исторического земельного джентри и аристократии с их лозунгом «noblesse oblige», чувством долга и ответственности, противопоставляя их ценностям современного предпринимательского класса. Они стремятся к сохранению укорененных в традиции общества и образа жизни, которые находятся под угрозой равным образом как со стороны современного капитализма, так и государственного социализма. Сторонники высокого торизма особенно радеют о сильном обществе (особенно на местном/локальном уровне — уровне разнообразных локальных общин), находясь в оппозиции вигскому, либеральному и неоконсервативному индивидуализму. Сторонники консерватизма «одной нации», концепции, созданной Бенджамином Дизраэли, выступают за социальную сплоченность, поддерживают социальные институты, которые поддерживают гармонию между различными группами людей, объединенными общими интересами, классами, а также, с недавних пор, разными расами и религиями. Представителями современного английского высокого торизма можно назвать писателей Ивлина Во и Энтони Бёрджесса, поэта Томаса Стернза Элиота, политика Эноха Пауэлла и философа Роджера Скрутона.[2] Ведущей «группой влияния» высокого торизма был консервативный Клуб понедельника (Monday Club), названный лейбористским премьер-министром Гарольдом Вильсоном «совестью партии тори»; однако в начале 1980-х годов в группе доминировали сторонники тэтчеризма, находившиеся в оппозиции традиционному высокому торизму. Политическое позиционирование«Высокий торизм» очень близок традиционалистскому консерватизму в Соединенных Штатах. В Канаде феномен, схожий с высоким торизмом, обозначают термином «красные тори». Однако, в целом, достаточно сложно проводить параллели между высоким торизмом и близкими идеологиями. «Высокий торизм» — это не только политическое понятие: оно также относится к культуре и образу жизни. Представитель этого течения, «высокий тори», дорожит элитарной (высокой) культурой, являясь либо высокоцерковным англиканином, либо католиком-традиционалистом, джентльменом и сторонником аграризма. См. такжеПримечания
Литература
|