|
Я возьму сам
«Я возьму сам» — роман харьковских писателей Дмитрия Громова и Олега Ладыженского, пишущих под псевдонимом Генри Лайон Олди. Роман входит в «Кабирский цикл» и является приквелом к роману «Путь меча». Художественные особенностиРоман использует исламские[1] и иранские мотивы[2][3], являясь частью восточных мотивов часто встречающихся в произведениях авторов[2]. Также в романе ярко выражена тема писательского труда, являющаяся одной из главных тем в творчестве Олди[2]. Кроме того главной темой произведения является мистическая составляющая, которая отражает столкновение с другой — высшей реальностью, духовные искания автора, богоискательство, самоопределение по отношению к сверхъестественному и попытку выйти за грань при этом сохранив в себе человека[1]. Этой темой роман сходен с другими произведениями автора «Одиссей, сын Лаэрта», «Пасынки восьмой заповеди», «Герой должен быть один»[1]. В романе используется прием «текст в тексте» который усиливает функцию вторичного свидетельства и способствует появлению ощущения некоторой внетекстовой реальности. В качестве эпиграфа, открывающего роман используется фрагмента «Баллады Короля» Иосифа Бродского, затем в тексте идёт отрывок вторичной исторической летописи о падении города Кабира. Данный прием, с использованием реальных стихотворений позволяет читателю почувствовать особую реальность создаваемого фантастического мира[4]. Роман содержит авторскую интерпретацию «гумилёвского мифа»[5], используя в качестве ключевой мифологему «Поэта»[6]. Гумилёвский миф также встречается в ряде других произведениях Олди, которые входят в цикл «Бездна голодных глаз»: «Дорога», «Сумерки мира», «Живущий в последний раз», «Страх», «Ожидающий на перекрестках», «Витражи Патриархов», «Войти в образ», «Восставшие из рая», «Ваш выход, или Шутов хоронят за оградой»[5]. Мир романаДействие происходит в мире, аналогичном Ирану времён поздних Сасанидов, с уже ощутимым наступлением ислама и с полупустынными бедуинскими степями вокруг основной территории страны. В этом мире шестьсот лет спустя произошли события книги «Путь меча». Во время событий романа «Я возьму сам» в большинстве описываемых стран этого мира (аналогичных некоторым азиатским, африканским и европейским странам) действуют законы фарров — сверхъестественных существ-покровителей. Фарр избирает себе носителя, который становится главой государства — и его живым символом. Присутствие обладателя фарра своеобразно действует на психику практически всех людей. Большая часть людей искренне поклоняются его носителю как любимому и уважаемому верховному владыке. Меньшая же часть людей — «небоглазые», люди с голубыми глазами, сохраняют свободу воли, но такая нечувствительность к фарру имеет свою оборотную сторону, причём очень суровую. Обладатель фарра узнаваем всеми, кроме небоглазых, из-за сияния вокруг головы. Сам он своего сияния видеть не может, но может видеть нимбы других обладателей фарра, а также собственные воплощения фарров: Золотого Овна Фарр-ла-Кабир, Лунного Зайца Фарр-ла-Харзы, Голубя-Мяо Мэйланьского фарра и прочих. СюжетГлавный герой романа, поэт по имени Абу-т-Тайиб аль-Мутанабби случайно и по большому счёту по ошибке проходит в горной пещере обряд обретения фарра, предназначенный только для шахов государства Кабир. Таким образом аль-Мутаннаби, не имея никакого отношения к правящей династии, занимает шахский трон (приняв тронное имя Кей-Бахрам). Он подозревает, что оказался в тенетах какой-то странной интриги, потому что не верит в искреннее поклонение чужаку всех жителей Кабира, в том числе высокопоставленных. Абу-т-Тайиб приближает к себе двух небоглазых — жреца-хирбеда Гургина, который встретил его, обретшего фарр, около той пещеры, и молодого разбойника Худайбега по кличке Дэв. Среди приближенных оказывается и бывший претендент на трон Суришар, которому поэт не доверяет по вполне понятным причинам, но, как выясняется, абсолютно зря — юный шах-заде не небоглазый и искренне предан Кей-Бахраму. Жрица-хирбеди Нахид, с которой он познакомился в тех же обстоятельствах, что и с Гургином, против восшествия чужака на престол — возможно, единственная во всем Кабире. Через какое-то время аль-Мутаннаби начинает тяготиться бездумным поклонением себе, которое, на самом деле, есть результат психического давления фарра на окружающих людей. Оказывается, что небоглазые при поступке против фарра — превращаются в чудовищ, дэвов. Поэт не хочет быть тем, кем его делает Фарр-ла-Кабир, Златой Овен, он хочет быть самом собой, но отныне ему это не дано. Поиски себя приводят аль-Мутаннаби в страну Мазандеран, которая издавна считается обиталищем дэвов. Выясняется, что дэвы — ужасные поросшие шерстью полулюди-полузвери — не злы, хоть и большей частью глупы, и с ними вполне можно дружить. Также выясняется, что превращение в дэва — это довольно-таки обычная судьба тех «исключительных» людей, что не поддаются действию фарра (в том числе жрецов). Самым ужасным оказывается то, что в стране дэвов поэт не обретает желаемой свободы от фарра, наоборот, дэвы, хоть и небоглазые, любят и почитают его так же истово, как обычные жители шахства — потому что на дэвов фарр влияет противоположным образом — постепенно восстанавливает и улучшает их разум. Среди дэвов оказывается и Нахид, та хирбеди, что ненавидела чужака — а теперь она, как и все чудовища, искренне любит его, так как он — шах. Таким образом аль-Мутаннаби оказывается в положении почётного пленника дэвов. Покинув страну дэвов при трагических обстоятельствах, аль-Мутаннаби бросает вызов фарру и, в конце концов, побеждает. Однако, вернувшись в Кабир, обнаруживает, что в роскошной гробнице похоронен могущественный шах Кей-Бахрам — сам аль-Мутаннаби, a история государства вовсе не соответствует его воспоминаниям. В частности все знают, что «покойный шах» был «величайшим поэтом», однако не сохранилось ни одного бейта его стихов. Таким образом воля аль-Мутаннаби вновь противостоит поверженному фарру… Герои
Примечания
См. также
|
||||||||||||||||||||||||||
