Теория подковы

Теория подковы утверждает, что ультралевые и ультраправые на самом деле ближе друг к другу, чем к представителям политического центра

Теория подковы ― теория в политологии, которая утверждает, что ультралевые и ультраправые на самом деле не являются антагонистами и не находятся на противоположных концах линейного политического спектра, а во многом походят друг на друга, напоминая концы подковы. Автором теории является французский писатель и философ Жан-Пьер Фэй[1].

Происхождение термина

Концепция, если не название, появилась ещё в 1850-х годах, как в этом замечании Бейярда Тейлора о двух французских путешественниках, которых он встретил в Бейруте:

В разгар [дебатов] я был поражен сердечностью, с которой монархист и социалист объединились в своих осуждениях Англии и английских законов. Когда они сидели бок о бок, изливая анафемы на «вероломный Альбион», я не мог удержаться от восклицания : «Voilà, comme les extrêmes se rencontrent!» {«Смотрите, как сходятся крайности!»}[2]

Впервые термин был употреблён в книге Жан-Пьера Фэя Le Siècle des idéologies, вышедшей в 2002 году[3]. Теория была сформулирована под влиянием трудов Липсета, Белла и других учёных «плюралистической школы»[4].

Современное использование

В 2006 году термин был использован в израильских СМИ при сравнении враждебного отношения к евреям, проявляемого как со стороны крайне правых, так и со стороны крайне левых[5].

В одном из своих эссе Йозеф Йоффе, аналитик из Roland Berger Strategy Consultants, которая является одной из крупнейших компаний в сфере стратегического консалтинга в мире, писал следующее:

Справится ли глобализация со всё нарастающими проблемами? Незаметное восстание против глобализации на самом деле предшествовало кризису 2008 года. По всему Западу популизм начал проявлять своё лицо ещё в середине 2000-х. Наглядными примерами к этому являются Германия и Австрия, где популистские партии приобрели большое количество голосов под лозунгами изоляционизма, протекционизма и перераспределения национального богатства. В Германии это был левый популизм («Die Linke»); в Австрии же, наоборот, крайне правые партии набрали около 30 % на выборах 2008 года. Вместе левые и правые иллюстрируют «теорию подковы» в современной политике: её сгибают так, что концы почти что соприкасаются[6].

В статье 2018 года для Eurozine «Какова правость левых?» политолог Кирилл Ткаченко изложил своё мнение о том, что недавно между обеими крайностями в Украине появилось общее дело. Он сказал:

«Стремление к общей политической повестке дня — это тенденция, заметная на обоих краях политического спектра. Хотя это явление проявляется в основном в совпадениях, связанных с содержанием, я полагаю, что есть веские основания называть его красно-коричневым альянсом. Его общность основана на общем антилиберальном негодовании. Конечно, между крайне левыми и крайне правыми остаются ощутимые различия. Но мы не должны недооценивать опасности, которые уже представляют эти пересечения левых и правых, а также то, что мы можем потерять, если вызванная негодованием реакция станет мейнстримом.»[7]

В статье Reason 2021 года «Давайте поиграем в теорию подковы» Кэтрин Мангу-Уорд, главный редактор американского либертарианского журнала, написала:

«Теория [подковы] обычно используется для объяснения того, почему коммунисты и фашисты 20-го века, казалось, имели так много общего, хотя, вероятно, она возникла ещё до прошлого века. Но в Соединённых Штатах в 2021 году действует более мягкая версия этого железного закона, когда левоцентристы и правоцентристы смутно сходятся в пользу дорогостоящей авторитарной политики, которая выглядит удивительно похожей, несмотря на их предположительно противоположные цели. Всё ещё подкова, но больше похожая на один из маршмэллоу, которые можно найти в вазочках с [сухим завтраком] Lucky Charms.»[8]

Объяснение теории и конкретные примеры

Одним из обоснований «теории подковы», сделанных с либеральной позиции, можно считать наблюдения Фридриха фон Хайека, изложенные им в книге «Дорога к рабству». Беря в качестве примера политическую жизнь Германии и Италии между двумя мировыми войнами, Хайек утверждает, что взаимная ненависть коммунистов и фашистов, хотя и чаще, чем с другими течениями, вступавших в столкновения друг с другом, обусловлена тем, что они боролись друг с другом за один и тот же тип сознания: «Главным врагом, с которым они не могли иметь ничего общего и которого не надеялись переубедить, был для обеих партий человек старого типа, либерал. Если для коммуниста нацист, для нациста коммунист и для обоих социалист были потенциальными рекрутами, то есть людьми, неправильно ориентированными, но обладающими нужными качествами, то с человеком, который по-настоящему верит в свободу личности, ни у кого из них не могло быть никаких компромиссов».

Антисемитизм стал важным элементом ранней социалистической идеологии и проявлялся в различных формах.[9] Среди ранних социалистов было распространено понятие социального паразитизма как метафоры коммерческой, предпринимательской, а также научно-культурной деятельности, осуществляемой евреями, помимо практической работы на производстве. Эта концепция была заимствована из физиократии 18 века, когда торговцев и владельцев мануфактур, в основном евреев, называли паразитами в отрыве от якобы единственного производительного класса фермеров.[10] Особенно в 1840-х годах многие ранние социалисты заняли антисемитскую позицию.[11] Фурье видел все негативные аспекты капитализма персонифицировано в иудаизме, который он рассматривал не как религию, а как нацию. Таким образом, он выступал за отмену эмансипации евреев и повторное лишение евреев гражданских прав.[12] Его ученик Альфонс Туссенель в своей основной работе 1846 года «Les Juifs, rois de l’époque: histoire de la féodalité financière» полемизировал против железнодорожных спекуляций со стороны Ротшильдов и в целом против еврея: последний был «совершенно типичным торговцем на чёрном рынке, совершенно непродуктивным паразитом, живущим за счёт средств и труда других».[13] Прудон назвал иудаизм низшей человеческой расой, неспособной к экономической продуктивности, к метафизическому формированию понятий и к собственной государственности. Евреи были обязательно всегда паразитами, «врагом рода человеческого», поэтому он предлагал либо изгнать их, либо уничтожить.[14] Антисемитом был и Михаил Бакунин[15].

В национальном чувстве Бакунин видел опору для борьбы против государства, которое противопоставлялось народу:

«Я — сторонник русского народа, а не патриот государства или Всероссийской Империи»[16].

В 1846—1863 годах Бакунин активно поддерживал идеи славянского национализма, панславизма и панрусизма, которым стремился придать форму федерализма и социальное наполнение; в последующие годы также не порывал с ними, хотя уже и был менее активен в данном направлении[17].

В своём исследовании Гюстава Курбе, написавшего портрет «Прудон и его дети» (1865), историк искусства Линда Нохлин отмечает, что наряду со своими ранними высказываниями об анархизме Прудон также написал «La Pornocratie ou les femmes dans les temps modernes», описываемое как «наиболее последовательный антифеминистский трактат своего времени или, возможно, всех времён», и который «поднимает все основные вопросы о положении женщины в обществе и её сексуальности с параноидальной интенсивностью, не имеющей себе равных ни в одном другом тексте».[18]

В своём произведении «Борьба в Венгрии» Энгельс утверждал, что «славянская контрреволюция нахлынет на австрийскую монархию со всем своим варварством», в связи с чем «австрийские немцы и мадьяры… кровавой местью отплатят славянским варварам» и поэтому «всеобщая война, которая тогда вспыхнет, рассеет этот славянский Зондербунд и сотрёт с лица земли даже имя этих упрямых маленьких наций».[19]

Фурьерист Консидеран считал перспективным продвижение социалистических идей через посредство консервативной партии.[20]

Когда была сделана ссылка на его дружбу с Фердинандом Лассалем, демократическим и ориентированным на государство социалистом-реформистом, Бисмарк заявил, что он был более практичным социалистом, чем социал-демократы.[21]

В своём дневнике Геббельс писал: «И в конечном счёте лучше заболеть большевизмом, чем жить в вечном капиталистическом рабстве.»[22] Одно время он открыто одобрительно отзывался о большевизме[23], однако к апрелю 1926 года Гитлер сказал ему перестать[24].

Аналогия подковы использовалась для описания штрассеристской идеологии Чёрного фронта[25]. Корни фашистских идеологий Италии, Франции, Испании и Португалии, уходят в объединение национализма с социализмом, а порой и монархизмом (см. национал-синдикализм). Антикапиталистические мотивы были ясно видны и в идеологии Железной гвардии[26].

Ближе к концу 1921 года Муссолини заявил: «Завтра фашисты и коммунисты, одинаково преследуемые полицией, могут прийти к соглашению, заглушив свои разногласия до тех пор, пока не придёт время делить добычу. Я понимаю, что, хотя между нами нет политических симпатий, есть много интеллектуальных сходств. Как и они, мы верим в необходимость централизованного и унитарного государства, устанавливающего железную дисциплину для всех, но с той разницей, что они приходят к этому выводу через идею класса, а мы — через идею нации.»[27]

В 1938 году в социал-демократической Швеции проводилась стерилизация цыган и «татар» (под «татарами» в Швеции понимали детей от шведско-цыганских союзов)[28].

Жёлтые социалисты выступали против иммиграции, поскольку конкуренция со стороны иммигрантов снижала заработную плату или отнимала рабочие места у работников местного происхождения, проявляли расизм и антисемитизм.[29][30]

Весьма лестно о фашизме отзывался Никола Бомбаччи, бывший руководитель итальянской социалистической партии и один из основателей отколовшейся от неё коммунистической партии: «Фашизм совершил грандиозную Социальную революцию, Муссолини и Ленин, советское и фашистское корпоративное государство, Рим и Москва. Несколько уже занятых позиций пришлось исправить, нам не за что просить прощения, поскольку и в настоящем, и в прошлом нами движет один и тот же идеал: триумф труда.»[31] Перед расстрелом коммунистическими партизанами он успел крикнуть: «Да здравствует Муссолини, да здравствует социализм!».[32]

Со стороны фашизма похожее восхищение высказывал Ледесма Рамос[33], ключевая фигура фалангизма и сторонник примирения с анархо-синдикалистами:

Да здравствует новый мир двадцатого века! Да здравствует фашистская Италия! Да здравствует Советская Россия! Да здравствует гитлеровская Германия! Да здравствует Испания, которую мы создадим! Долой буржуазные и парламентские демократии!

В российской политической жизни обоснование справедливости «теории подковы» можно видеть в бытовавшем в политической жизни 90-х годов в России термине «красно-коричневые», объединяющем людей крайне левых (коммунисты) и крайне правых (радикальные монархисты и другие группировки) взглядов, в равной степени активно выступавших против либерализма, «прозападного курса» и соответствующих экономических и политических преобразований. 19 августа 1991 года Жириновский как лидер ЛДПСС публично поддержал ГКЧП[34]. Во время Событий сентября — октября 1993 года в Москве члены РНЕ защищали Верховный Совет. Сюда же можно отнести и возникновение в постсоветской России радикальной партии с «гибридной» коммунистическо-националистической идеологией и соответствующим названием «национал-большевистская».

Согласно некоторым утверждениям, Северная Корея является идеологически крайне правым или фашистским государством[35]. В своей книге The Cleanest Race («Чистейшая раса») Брайан Майерс утверждает, что Северная Корея является идеологически крайне правым государством благодаря пропаганде ксенофобии и крайнего национализма, а также псевдорелигиозному прославлению бывших и нынешних руководителей и расовой риторике правительства. В то же время северокорейский режим позиционирует себя как поборник социализма через государственную идеологию чучхе[36].

В течение пяти лет после восстания 1953 года в Восточной Германии правительство ГДР запустило программу «моральной реформы», чтобы заложить прочный фундамент для новой социалистической республики, в которой отстаивались мужественность и традиционная семья, в то время как гомосексуальность, считавшаяся противоречащей «здоровым нравам трудящихся», продолжала подлежать судебному преследованию в соответствии с параграфом 175. Однополая активность «альтернативно рассматривалась как пережиток буржуазного декаданса, признак моральной слабости и угроза социальному и политическому здоровью нации».[37] По словам историка Хайди Миннинг, попытки лесбиянок и гей-активистов создать заметное сообщество «на каждом шагу пресекались правительством ГДР и партией СЕПГ». Миннинг писал: «Полиция неоднократно применяла силу для разгона или предотвращения публичных мероприятий геев и лесбиянок. Централизованная цензура препятствовала освещению гомосексуальности в печатных и электронных средствах массовой информации, а также импорту таких материалов».[38] Западная Германия тоже унаследовала параграф 175. Однако, в отличие от Восточной Германии, влияние церкви в Западной Германии было очень сильным. Протестанты-фундаменталисты и Римско-католическая церковь решительно выступали против законодательства о правах ЛГБТ.[39] В результате этих сильных социально-консервативных влияний Немецкий христианско-демократический союз, доминирующая политическая сила в послевоенной Западной Германии, как правило, игнорировал большинство вопросов о правах геев или выступал против них. В то время как их частые партнёры по коалиции, Свободная демократическая партия, как правило, сильнее верили в гражданские свободы, у них, как у небольшой партии, было меньше шансов оттолкнуть более социально консервативные элементы в более крупном Христианско-демократическом союзе.[39] В эпоху Аденауэра «здоровая семья» была объявлена «первоисточником» и «важнейшей ячейкой государства» и была поставлена под особую защиту статьи 6 Конституции ФРГ. Наряду с ужесточением законов о разводе, запретом абортов, противодействием планированию рождаемости и распространением противозачаточных средств, сохранение нацистской редакции § 175 стало одним из звеньев государственной «защиты семьи».[40] Приверженец социального рыночного хозяйства, Аденауэр считал себя противником капитализма: «Капиталистическая система экономики не соответствует жизненным политическим и социальным интересам немецкого народа. Новая структура немецкой экономики должна основываться на учёте того факта, что время безграничного господства капитализма ушло»[41]

Вопреки мнению о том, что он был сторонником капитализма, Чан Кайши вёл себя враждебно по отношению к капиталистам Шанхая, часто нападая на них и конфискуя их капитал и активы для использования правительством, даже когда он боролся с коммунистами.[42] Посол Соединённых Штатов Америки Патрик Хёрли заявил, что разница между КПК и Гоминьданом не больше, чем между Республиканской и Демократической партиями в Соединённых Штатах.[43]

Рональд Рейган высказывался в пользу акционерной собственности работников, то есть, фактически, рыночного социализма.[44]

К концу 1950-х годов режим Георге Георгиу-Дежа все больше манипулировал румынским национализмом как средством народной легитимации, применяя более репрессивную политику по отношению к венгерскому меньшинству.[45] Начиная с конца 1950-х годов, румынский национализм постепенно стал частью официальной идеологии, параллельно с уменьшением значения славянства, русского и советского в румынской истории. Кульминацией этого процесса стала «декларация независимости» в апреле 1964 года, когда она отказалась от интернационализма.[46] В 1959 году венгерский университет в Клуже был объединён с румынским, чтобы стать университетом Бабеша — Бойяи, учебным заведением почти исключительно на румынском языке. Это событие ознаменовалось самоубийством нескольких венгерских профессоров. Румынизация образования началась раньше, в 1958 году, с принудительного слияния мадьярских начальных школ с румынскими. Чангоши, со своей стороны, потеряли свою последнюю венгерскую школу в 1958 году.[47] После прихода Николае Чаушеску к власти в 1965 году стремление к ассимиляции проявилось с новой силой. Оставшиеся «привилегии» меньшинств были утрачены; представительство венгров в местных бюрократических структурах было ограничено долей венгров в общей численности населения. Имело место массовое переселение румын в Трансильванию. Венгерских интеллектуалов заставили покинуть Трансильванию и вынудили устраиваться на работу в невенгерских районах, что также способствовало румынизации.[48] При режиме Чаушеску цыганским народом в Румынии в значительной степени пренебрегали. Это можно увидеть, пожалуй, наиболее наглядно, в предложении Политбюро Центрального комитета Румынской рабочей партии, которое в значительной степени заложило основу политики режима Чаушеску в отношении прав этнических меньшинств. Предложение полностью игнорировало цыган. Режим исключил цыган из своего списка «совместно проживающих национальностей», лишив их возможности получить какое-либо представительство в правительстве как этнической группы. Их исключение продолжалось даже после увеличения представительства таких меньшинств, как венгры и немцы. Чаушеску в значительной степени хотел игнорировать условия жизни цыган, которые страдали от аналогичного институционального пренебрежения со стороны его предшественников, таких как Ион Антонеску.[49] В октябре 1966 года Чаушеску запретил аборты и контрацепцию и ввёл один из самых жёстких законов против абортов в мире.[50]

Энвер Ходжа создал культурную среду, в которой доминировала доктринальная пропаганда, подчёркивающая национализм в области литературы, географии, истории, лингвистики, этнологии и фольклора, чтобы у людей в Албании было чувство своего прошлого.[51] Последствия для людей заключались в том, что это прививало изоляционизм, ксенофобию, славянофобию, языковое единообразие и этническую компактность.[51][52] Подражая сталинистским тенденциям в Коммунистическом блоке, Албания разработала свою собственную версию протохронистской идеологии, которая подчёркивала национальное превосходство и преемственность албанцев от древних народов, таких как иллирийцы.[53][54][55] Ходжа (с 1960-е годов и далее) поручил албанским археологам следовать националистической программе, которая фокусировалась на иллирийцах и иллирийско-албанской преемственности, а исследования, опубликованные на эти темы, использовались в качестве коммунистической политической пропаганды, в которой не упоминались пеласги.[52][56] Подчёркивая автохтонный этногенез албанцев, Ходжа настаивал на том, чтобы албанские лингвисты и археологи связали албанский язык с вымершим иллирийским языком.[57] Формирующаяся археологическая сцена, финансируемая и насаждаемая коммунистическим правительством, подчёркивала, что предки албанцев правили единой и обширной территорией, обладавшей уникальной культурой.[57] Стремясь к этому, албанские археологи также утверждали, что древнегреческие полисы, идеи, культура были полностью иллирийскими и что большинство имён, принадлежащих греческим божествам, произошли от иллирийских слов.[57] Албанские публикации и телевизионные программы (начиная с 1960-х годов) научили албанцев воспринимать себя как потомков «индоевропейских» иллирийских племён, населявших западные Балканы со второго по третье тысячелетие, в то же время заявляя о них как о старейшем коренном народе в этом регионе наравне с греками.[58] Физические антропологи также пытались продемонстрировать, что албанцы биологически отличались от других индоевропейских популяций, и эта гипотеза в настоящее время опровергнута генетическим анализом.[57][59] Коммунистический режим с помощью албанского национализма пытался сформировать национальную идентичность, которая превосходила бы и размывала религиозные и другие различия с целью формирования единой албанской идентичности.[60][61] Коммунисты продвигали идею о том, что религиозное чувство даже в историческом контексте среди албанцев было минимальным и что вместо этого всегда были важны национальные чувства.[62] Албанские коммунисты рассматривали религию как общественную угрозу, подрывающую сплочённость нации.[60][63][64] В этом контексте такие религии, как ислам и христианство, были осуждены как иностранные, а мусульманское и христианское духовенство подверглось критике как социально отсталое, склонное становиться агентами других государств и подрывать интересы Албании.[60][64] Режим настаивал на том, чтобы родители и дети получали нерелигиозные имена, взятые от албанских мифологических персонажей, географических объектов или придуманные недавно.[51] Этим именам часто приписывали якобы «иллирийское» и языческое происхождение, в то время как давать имена, связанные с исламом или христианством, категорически не поощрялось.[65] Были заменены неалбанские имена, что соответствовали государственному варианту албанского национализма.[66] Эти подходы привели, например, к албанизации на основании официального указа (1966) топонимов в районах, где проживали некоторые славянские меньшинства, и славянской молодёжи, хотя и не непосредственно македонской общины в целом.[66][67] Коммунистический режим также проводил националистическую антигреческую политику.[68] Греки в Албании были вынуждены албанизировать свои имена и выбирать те, которые не имели этнических или религиозных коннотаций, в результате чего греческие семьи давали детям разные имена, чтобы сойти за албанцев среди широких слоёв населения.[69] Албанский национализм в 1980-х годах стал важным политическим фактором в рамках коммунистических доктрин Ходжи.[70]

Красные кхмеры указом запретили существование этнических китайцев, вьетнамцев, мусульман-чамов и 20 других меньшинств, которые в общей сложности составляли 15 % населения в начале их правления. Положение китайских камбоджийцев было охарактеризовано как «худшее бедствие, когда-либо постигавшее любую этническую китайскую общину в Юго-Восточной Азии».[71] Камбоджийцы китайского происхождения убивались Красными кхмерами под предлогом того, что они «когда-то эксплуатировали камбоджийский народ». В 1978 году сотни китайских семей были схвачены и им сказали, что они будут переселены, но на самом деле их казнили.[72]

Испанская Карлистская партия^[англ.] придерживается идеологии монархо-социализма.

См. также

• Разделение на правых и левых в политике
• Право-левацкий блок
• «Пойдёшь налево, — придёшь направо»
• Сравнение нацизма и сталинизма
• Политический спектр
• Коммунофашисты
• Наци-маоизм
• Антисемитизм в СССР
• Партизаны (фракция ПОРП)
• Возродительный процесс
• Депортации народов в СССР
• История преследования гомосексуалов в России

• Диаграмма Нолана — другой способ визуализации разделения на правых и левых.
• Красно-коричневые ― термин, обозначающий объединение националистических и социалистических движений, используемый в русскоязычной среде.
• Национал-коммунизм
• Национал-большевизм
• Дистрибутизм
• Геноцид уйгуров
• Национал-анархизм

Примечания

1. Encel, Frédéric; Thual, François (13 ноября 2004). United States-Israel: A friendship that needs to be demystified. Le Figaro. Paris. Архивировано 30 сентября 2007. Дата обращения: 13 февраля 2009. Jean-Pierre Faye's famous horseshoe theory (according to which extremes meet) finds verification here more than in other places, and the two states of delirium often mingle and meet, unfortunately spreading beyond these extremist circles. But contrary to the legend deliberately maintained and/or the commonplace believed in good faith, Israel and the United States have not always been allies; on several occasions their relations have even been strained.
2. Тейлор, Бейярд (1856) Lands of the Saracen, глава 1, страница 29
3. Le Siècle des idéologies. Pocket. 22 декабря 2008. Архивировано 15 декабря 2012. Дата обращения: 16 декабря 2015.
4. Challenging Centrist/Extremist Theory. Publiceye.org. 2008. Архивировано 2 февраля 2009. Дата обращения: 16 декабря 2015.
5. Fleischer, Tzvi (31 октября 2006). The Political Horseshoe again. Australia/Israel Review. AIJAC. Архивировано 16 мая 2011. Дата обращения: 27 марта 2015. I think Mr. Loewenstein has done a good job demonstrating why many people believe, as the "political horseshoe" theory states, that there is a lot more common ground between the far left, where Loewenstein dwells politically, and the far right views of someone like Betty Luks than people on the left would care to admit.
6. New Year's Essay 2009. Roland Berger Strategy Consultants. 22 декабря 2008. Архивировано 3 февраля 2009.
7. Tkachenko, Kyrylo (2018-05-15). How Right is the Left?. Eurozine. Vienna. ISSN 1684-4637. Архивировано 2018-05-17. Дата обращения: 2023-07-12. {{cite magazine}}: |archive-date= / |archive-url= несоответствие временной метки; предлагается 17 мая 2018 (справка)
8. Mangu-Ward, Katherine (2021-09-13). Let's Play Horseshoe Theory. Reason. Los Angeles; New York: Reason Foundation. ISSN 1595-188X. Архивировано 28 марта 2024. Дата обращения: 2023-07-12.
9. Edmund Silberner: Sozialisten zur Judenfrage. Ein Beitrag zur Geschichte des Sozialismus vom Anfang des 19. Jahrhunderts bis 1914. Colloquium Verlag, Berlin 1962, S. 290—291.
10. William Brustein, Luisa Roberts: The socialism of fools? Leftist origins of modern anti-Semitism. Cambridge University Press, Cambridge 2015, S. 32.
11. Christian Ebhardt: Interessenpolitik und Korruption: Personale Netzwerke und Korruptionsdebatten am Beispiel der Eisenbahnbranche in Großbritannien und Frankreich (1830—1870). Vandenhoeck und Ruprecht, Göttingen 2015, S. 123.
12. Lisa Moses Leff: Fourier, Charles. In: Richard S. Levy (Hrsg.): Antisemitism. A Historical Encyclopedia of Prejudice and Persecution. ABC-Clio, Berkeley 2005, Bd. 1, S. 238; Annette Schaefgen: Fourier, Charles. In: Wolfgang Benz (Hrsg.): Handbuch des Antisemitismus. Bd. 2: Personen. De Gruyter Saur, Berlin 2009, ISBN 978-3-598-44159-2, S. 243 (abgerufen über De Gruyter Online).
13. «ce nom méprisé de juif, tout trafiquant d’espèces, tout parasite improductif, vivant de la substance et du travail d’autrui.» Christian Ebhardt: Interessenpolitik und Korruption. Personale Netzwerke und Korruptionsdebatten am Beispiel der Eisenbahnbranche in Großbritannien und Frankreich (1830—1870). Vandenhoeck und Ruprecht, Göttingen 2015, S. 123.
14. Pierre-Joseph Proudhon: Carnets, 26 décembre 1847 (Notizbücher, 26. Dezember 1847), zitiert nach Dominique Trimbur: Proudhon, Pierre-Joseph. In: Wolfgang Benz (Hrsg.): Handbuch des Antisemitismus. Bd. 2: Personen. De Gruyter Saur, Berlin 2009, ISBN 978-3-598-44159-2, S. 657 f. (abgerufen über De Gruyter Online).
15. антисемитизм - Электронная еврейская энциклопедия ОРТ  (неопр.). Дата обращения: 13 февраля 2024. Архивировано 11 февраля 2024 года.
16. М. А. Бакунин, «Кнуто-Германская империя и социальная революция».
17. «В 30 и 40-х годах славяне Австрии и Венгрии, чехи, словаки, хорваты, малороссы в России, а также сербы, все ещё до некоторой степени связанные с Турцией, — все они подняли знамя национализма, который был настолько окрашен антигерманизмом, что скрытая рука России, её агенты и рубли, панславизм, он же панруссизм, казалось, скрывались за каждым шагом этого движения. Начиная с 30-х годов и до 1914 года Германия относилась с недоверием к этому национализму, а это в свою очередь привлекло к нему симпатии Франции. Хорошо известно, как глубоко Бакунин ушел в этот славянский национализм, которому он хотел придать федералистские формы и вызвать в нём социальные устремления. С 1846 до 1863 года он настойчиво работал в этом направлении, хотя в позднейшие годы он уже был менее настойчив и даже временами попадал под влияние тех, кто с недоверием относился ко всякому славянскому национализму по причине явных связей некоторых из его лидеров с интересами царизма». Макс Неттлау, «Анархизм и национализм».
18. Nochlin, Linda (2007). Courbet. Thames & Hudson. p. 220. n. 34.
19. Борьба В Венгрии  (неопр.). Дата обращения: 13 февраля 2024. Архивировано 22 апреля 2024 года.
20. Принципы социализма, манифест демократии в XIX веке  (неопр.). Дата обращения: 25 марта 2024. Архивировано 27 мая 2024 года.
21. Taylor, A. J. P. (1955). Bismarck. The Man and the Statesman. London: Hamish Hamilton. стр. 202. «Поскольку он не мог поколебать центр, он хотел привлечь на свою сторону социал-демократов — конечно, не апеллируя к их лидерам, которых он преследовал и отправлял в тюрьму, а посредством конструктивной социальной программы, которая, как он надеялся, отстранит рабочий класс от избирателей социал-демократической партии. Было бы несправедливо сказать, что Бисмарк взялся за социальное обеспечение исключительно для того, чтобы ослабить социал-демократию; он давно имел это в виду и глубоко в это верил. Но, как обычно, он действовал в соответствии со своими убеждениями именно в тот момент, когда они служили практической необходимости. Вызов вел его вперед. Он впервые заявил о своей социальной программе, когда Бебель насмехался над его старой дружбой с Лассалем. В ответ он назвал себя социалистом, более практичным социалистом, чем социал-демократы; и он вызывающе радовался, повторяя желание Фридриха Великого стать le roi des guex, королем бедняков. Рихтер, лидер прогрессивной [либеральной] партии, назвал предложения Бисмарка „не социалистическими, а коммунистическими“. Предложение заключалось лишь в том, что часть расходов на социальное страхование должно взять на себя государство; и сегодня Бисмарк кажется прогрессивным, Рихтер — непросвещенным реакционером».
22. 23 October 1925, The Early Goebbels Diaries 1925—1926, Helmut Heiber, edit. Oliver Watson, trans. Frederick A. Praeger, New York, (1963)
23. The New York Times, "HITLERITE RIOT IN BERLIN: Beer Glasses Fly When Speaker Compares Hitler and Lenin, " (28 Ноября, 1925) стр. 4. Ленин был величайшим человеком, уступавшим только Гитлеру, и что разница между коммунизмом и гитлеровской верой была очень незначительной.
24. Joseph Goebbels: A Biography, Doubleday & Company, Garden City, New York (1948) стр. 31
25. Backes, Uwe (1989). Politischer Extremismus in demokratischen Verfassungsstaaten [Political Extremism in Democratic Constitutional States] (in German). Wiesbaden: Springer. pp. 251—252. ISBN 978-3-531-11946-5.
26. Payne, Stanley G. (1995). A History of Fascism 1914—1945 Madison: University of Wisconsin Press (pages 277—289) ISBN 0-299-14874-2
27. The Myth of the Nation and the Vision of Revolution, Jacob Talmon, University of California Press (1981) стр. 494
28. Солонарь В. А. Очищение нации. Насильственные перемещения населения и этнические чистки в Румынии в период диктатуры Иона Антонеску (1940—1944). — СПб.: Нестор-История, 2020. — С. 103.
29. Griffin, Roger. The Nature of Fascism. Routledge, 1993. pp. 92-93.
30. Kaplan, Barbara Hockey. Social Change in the Capitalist World Economy. Sage Publications, 1978. pp. 81.
31. Журнал La Verità, 1936
32. Muravchik, Joshua (2002), Heaven on Earth: The Rise and Fall of Socialism, New York: Encounter Books, стр. 171
33. Payne, Stanley G. (1997). Franco y José Antonio. El extraño caso del fascismo español. Editorial Planeta. ISBN 84-08-02286-5. стр. 140
34. Игорь Куберский. Блоги / Игорь Куберский: СССР и ГКЧП  (неопр.). Эхо Москвы. Дата обращения: 25 августа 2016. Архивировано 24 августа 2016 года.
35. North Korea – a Fascist State?  (неопр.) Rocking Philosophy (1 мая 2013). Дата обращения: 5 сентября 2015. Архивировано 7 января 2015 года.
36. Myers, B. R. (26 января 2010). "The Cleanest Race". The New York Times. Архивировано 12 октября 2017. Дата обращения: 5 августа 2015.
37. Gerdes, Stefanie (1 March 2016). «Take a look inside the burgeois terror of gay life behind the Berlin Wall». Gay Star News.
38. Mining, Heidi (2000) Who is the 'I' in «I love you»?: The negotiation of gay and lesbian identities in the former East Berlin in Anthropology of East Europe Review, vo. 18, no.2 Autumn 2000.
39. Whisnant, Clayton. Male Homosexuality in West Germany: Between Persecution and Freedom, 1945-69. New York: Palgrave Macmillan. 2013
40. Hans-Georg Stümke. Homosexuelle in Deutschland: Eine politische Geschichte (нем.). — Orig.-Ausg. — München: Beck, 1989. — 183 S. — (Beck’sche Reihe). — ISBN 3-406-33130-0. стр. 141
41. Конрад Аденауэр: отец новой Германии   (неопр.). gazeta.zn.ua. Дата обращения: 19 мая 2016. Архивировано 9 апреля 2016 года.
42. Frank J. Coppa (2006). Encyclopedia of modern dictators: from Napoleon to the present. Peter Lang. страница 58. ISBN 0-8204-5010-3.
43. Russel D. Buhite, Patrick J. Hurley and American Foreign Policy (Ithaca, NY: Cornell U Press, 1973), 160—162.
44. Reagan on Employee Ownership (Project Economic Justice) - YouTube  (неопр.). Дата обращения: 26 марта 2024. Архивировано 26 марта 2024 года.
45. Bugajski, стр. 200
46. Lucian Boia, History and Myth in Romanian Consciousness, Central European University Press, Budapest, 2001. ISBN 963-9116-96-3 стр.73
47. Mandelbaum, Michael (2000). The new European diasporas: national minorities and conflict in Eastern Europe. Council on Foreign Relations. pp. 48. ISBN 978-0-87609-257-6.
48. Bugajski, Janusz (1995). Ethnic politics in Eastern Europe: a guide to nationality policies, organizations, and parties. M. E. Sharpe. pp. 201. ISBN 978-1-56324-283-0.
49. Achim, Viorel (2013). «Chapter VI. The gypsies during the communist regime. A few points of reference». The Roma in Romanian History. CEUP collection. Central European University Press. pp. 189—202. ISBN 978-615-5053-93-1. Retrieved 29 August 2019 — via OpenEdition Books.
50. Crampton, Richard Eastern Europe in the Twentieth Century — And After, London: Routledge, 1997 p. 355.
51. Fischer, Bernd Jürgen (2007b). «Enver Hoxha and the Stalinist Dictatorship». In Fischer, Bernd Jürgen (ed.). Balkan strongmen: dictators and authoritarian rulers of South Eastern Europe. West Lafayette: Purdue University Press. pp. 239—268. ISBN 978-1-55753-455-2.
52. Madgearu, Alexandru; Gordon, Martin (2008). The wars of the Balkan Peninsula: Their medieval origins. Lanham: Scarecrow Press. p. 43. ISBN 978-0-8108-5846-6. Albanoi.
53. Priestland, David (2009). The Red Flag: Communism and the making of the modern world. London: Penguin UK. ISBN 978-0-14-195738-8.
54. Stan, Lavinia; Turcescu, Lucian (2007). Religion and politics in post-communist Romania. Oxford: Oxford University Press. ISBN 978-0-19-530853-2.
55. Tarţa, Iustin Mihai (2012). Dynamic civil religion and religious nationalism: the Roman Catholic Church in Poland and the Orthodox Church in Romania, 1990—2010 (Ph.D.). Baylor University.
56. De Rapper, Gilles (2009). «Pelasgic Encounters in the Greek-Albanian Borderland. Border Dynamics and Reversion to Ancient Past in Southern Albania» (PDF). Anthropological Journal of European Cultures. 18 (1): 50-68. doi:10.3167/ajec.2009.180104. S2CID 18958117.
57. Galaty, Michael L.; Watkinson, Charles (2004). «The practice of Archaeology under dictatorship». In Galaty, Michael L.; Watkinson, Charles (eds.). Archaeology under dictatorship. New York: Kluwer Academic/Plenum Publishers. pp. 1-18. ISBN 978-0-306-48508-4.
58. Bideleux, Robert; Jeffries, Ian (2007). The Balkans: A post-communist history. London: Routledge. ISBN 978-1-134-58327-0. Dardanae.
59. Belledi, Michele; Poloni, Estella S.; Casalotti, Rosa; Conterio, Franco; Mikerezi, Ilia; Tagliavini, James; Excoffier, Laurent (2000). «Maternal and paternal lineages in Albania and the genetic structure of Indo-European populations». European Journal of Human Genetics. 8 (7): 480—486. doi:10.1038/sj.ejhg.5200443. PMID 10909846.
60. Duijzings, Gerlachlus (2000). Religion and the politics of identity in Kosovo. London: Hurst & Company. ISBN 978-1-85065-431-5.
61. Nitsiakos, Vassilis (2010). On the border: Transborder mobility, ethnic groups and boundaries along the Albanian-Greek frontier. Berlin: LIT Verlag. ISBN 978-3-643-10793-0.
62. Lakshman-Lepain, Rajwantee (2002). «Albanian Islam — Development and Disruptions» (PDF). In Kressing, Frank; Kaser, Karl (eds.). Albania-a country in transition. Aspects of changing identities in a south-east European country. Baden-Baden: Nomos-Verlag. pp. 34-64. ISBN 978-3-7890-7670-1.
63. Ramet, Sabrina (1989). Religion and nationalism in Soviet and East European politics. Durham: Duke University Press. ISBN 978-0-8223-0854-6.
64. Fischer, Bernd Jürgen (1999). Albania at war, 1939—1945. London: Hurst & Company. ISBN 978-1-85065-531-2.
65. Vickers, Miranda (2011). The Albanians: a modern history. London: IB Tauris. ISBN 978-0-85773-655-0.
66. Poulton, Hugh (1995). Who are the Macedonians?. Bloomington: Indiana University Press. ISBN 978-1-85065-238-0.
67. Macedonian Review (1990). Kulturen život (Cultural Life). Macedonian Review.
68. Psomas, Lambros (2008). «The Religious and Ethnographic Synthesis of the Population of Southern Albania (Northern Epirus) in the Beginning of the 20th Century» (PDF). Theologia. 79 (1): 237—283.
69. Veikou, Mariangela (2001). «Ethnic identity of Greek-Albanian migrants». In Makariev, Plamen (ed.). Islamic and Christian cultures: Conflict or dialogue. CRVP. pp. 157—175. ISBN 978-1-56518-162-5.
70. Gilberg, Trond (2000). «„Yugoslav“ Nationalism at the End of the Twentieth Century». In Suryadinata, Leo (ed.). Nationalism and globalization: East and West. Singapore: Institute of Southeast Asian Studies. pp. 1-37. ISBN 978-981-230-073-7.
71. The Specter of Genocide. — 2003-07-07. — ISBN 978-0-521-52750-7. — doi:10.1017/cbo9780511819674.
72. Pike, Douglas; Kiernan, Ben (1997). Reviewed Work: The Pol Pot Regime: Race, Power, and Genocide in Cambodia under the Khmer Rouge, 1975–79 by Ben Kiernan. Political Science Quarterly (Review). 112 (2): 349. doi:10.2307/2657976. ISSN 0032-3195. JSTOR 2657976.