|
Таврион (Батозский)
Архимандрит Таврион (в миру Тихон Данилович Батозский, в ряде документов Ботосский[1][2]; 10 [22] августа 1898, Краснокутск, Харьковская губерния — 13 августа 1978, Спасо-Преображенская пустынь) — архимандрит Русской православной церкви. БиографияРодился в семье казначея городской управы. Был шестым ребёнком в многодетной семье (всего в ней было десять сыновей). Получил образование в земской школе в 1906—1909 годы, затем в учительской семинарии. С восьми лет прислуживал в церкви, с детства мечтал о поступлении в монастырь. В январе 1913 года ушёл в Глинскую пустынь, где трудился в иконописной мастерской под руководством о. Серафима (Амелина), учился на миссионерских курсах. Во время Первой мировой войны был призван в армию, после её окончания вернулся в Глинскую пустынь. В 1920 году был пострижен в монашество. В 1922 году Глинская пустынь была закрыта, и монах Таврион уехал в Москву, где поселился в Новоспасском монастыре. С 1923 — иеродиакон, с 1925 года — иеромонах. Окончил в монастыре школу рисования и росписи. В 1925 году, после закрытия властями Новоспасского монастыря, был иеромонахом в Рыльском монастыре Курской епархии. С 1926 года — настоятель Маркова монастыря в Витебске в сане игумена. С 1927 года служил в Перми, где в 1929 году был настоятелем Феодосьевского храма, активно боролся против обновленческого движения. В том же году епископ Павлин (Крошечкин) возвёл его в сан архимандрита. Аресты, лагеря, ссылкиОсенью 1929 года был арестован. 3 января 1930 года приговорён к трём годам лишения свободы, работал на строительстве Березниковского химического комбината в Вишерских лагерях. В 1935 году был освобождён, жил в Калуге, Курске, Липецке, работал художником. Окормлял тайные православные общины. 27 декабря 1940 года вновь арестован, находился в тюрьме в Казани. 14 марта 1941 года приговорён к восьми годам лишения свободы. Срок отбывал в Туринском лагере на северо-востоке Свердловской области, неподалёку от Тавды. Вначале находился на общих работах на лесоповале, затем был лагерным художником в культурно-воспитательной части. В августе 1948 года был досрочно освобождён, и направлен в ссылку в Кустанайскую область Казахстана, где вновь работал художником в промышленной артели, а затем сторожем в школе. Освобождён из ссылки в апреле 1956 года. С 25 мая 1956 года — клирик Троицкого кафедрального собора в Перми. Настоятель Глинской пустыни14 марта 1957 года назначен настоятелем Глинской пустыни. Находясь на этой должности, вступил в конфликт с собором старцев монастыря, которые первоначально поддерживали его как бывшего послушника пустыни. Так схиархимандрит Иоанн (Маслов), очевидец тех событий, вспоминал
Одной из основных причин конфликта было нежелание настоятеля согласовывать свои решения с собором старцев — духовных наставников обители, которые были противниками каких-либо изменений. В этой ситуации священноначалие взяло сторону старцев и в январе 1958 года перевело архимандрита Тавриона в Почаевскую лавру. Служение в Уфимской и Ярославской епархияхС 10 апреля 1959 года — секретарь Уфимского епархиального управления и настоятель Покровской церкви. Много проповедовал, участвовал в реставрации храма, для которого сам писал иконы, был знатоком народного пения. Противодействовал закрытию храмов. В 1960 году кандидатура архимандрита Тавриона рассматривалась для возможной епископской хиротонии. Уфимский епископ Никон (Лысенко) дал ему такую характеристику:
Священный Синод одобрил кандидатуру архимандрита Тавриона, однако его активная деятельность вызвала недовольство властей. Они не только воспрепятствовали его хиротонии, но и, лишив регистрации, вынудили покинуть Уфимскую епархию. С 1961 года служил в Ярославской епархии — сначала в селе Некрасово, а с 1964 года — в селе Новый Некоуз. Получил известность как духовник, к нему приезжали за советом и молитвенной поддержкой верующие из Ярославля, Москвы, Ленинграда, Перми, Уфы и других мест Духовник Спасо-Преображенской пустыниС марта 1969 года — духовник Спасо-Преображенской пустыни Свято-Троицкого женского монастыря Рижской епархии, назначен по инициативе владыки Леонида (Полякова). Под его руководством и при активном участии в разрушавшейся обители был произведён ремонт, отреставрированы два храма, построены трапезная и кельи для паломников, которые уже с 1970 года стали посещать монастырь, приезжая из разных регионов страны. В летние месяцы в монастыре каждый день причащались до 150—200 человек. Старца посещали молодые люди, которых он готовил для рукоположения в священники. Архимандрит Таврион много проповедовал. По воспоминаниям одной из его духовных чад,
Во время богослужений после чтения Евангелия перечитывал его по-русски и доходчиво толковал. По свидетельству священника Олега Чекрыгина (впоследствии отрекшегося от православной церкви[5]), архимандрит Таврион якобы с симпатией относился к католицизму и «служил и причащался вместе с изредка гостившим у него ксендзом, с которым они годы провели в заключении», оправдывая это тем, что «наши земные перегородки до Неба не доходят». По убеждению игумена Евгения (Румянцева), вышеупомянутое предположение бывшего священника Олега Чекрыгина о том, что архимандрит Таврион «служил и причащался вместе с изредка гостившим у него ксендзом, с которым они годы провели в заключении», не соответствует действительности. Как это часто бывает, подобного рода слухи обрастают всякого рода догадками. На самом деле, известен факт, что на праздник Рождества Христова в Пустыньку приезжали два ксендза, с которыми архимандрит Таврион много лет провёл в лагерях рядом на нарах. По свидетельству очевидцев, во время богослужения эти ксендзы стояли на солее в углу справа. Во время Великого Входа на Литургии их как бы оттесняли, так как солея небольшая, и они были видны молящимся. ОтзывыПо словам игумена Евгения (Румянцева), архимандрит Таврион
Митрополит Антоний Сурожский об архимандрите Таврионе: «… Мне вспоминается один человек сильного духа, который говорил мне о своих испытаниях. Это отец Таврион, тоже русский человек. Десять или пятнадцать лет тому назад я встретил его в Латвии, в маленькой Пустыньке, где он жил в одиночестве. Он сидел передо мной, человек моего поколения; в его глазах светились благодарность и изумление, и он мне сказал: „Вы себе не можете представить, как непостижимо добр Бог был ко мне! В период революции, когда священников не допускали ни в тюрьмы, ни в лагеря, Он избрал меня, не только недостойного, но совсем неопытного священника, и послал меня на служение туда, где была самая большая нужда. Меня арестовали, я год провёл в тюрьме и последующие двадцать шесть лет — в лагере, среди тех самых людей, которым я был нужен, которым был нужен Бог, был нужен священник…“ Всё, что он вынес из своих невзгод, — это безмерная благодарность Богу, Который избрал его, чтобы он был распят в жизнь другим….» Протоиерей Владимир Волгин вспоминал:
Библиография
Примечания
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||||
.jpg)
Portal di Ensiklopedia Dunia
