|
Разноклювая гуйя
Разноклю́вая гу́йя[2][3][4][5][6][7], или гу́йя[8] (лат. Heteralocha acutirostris) — вымерший вид птиц из семейства гуй (Callaeidae) отряда воробьинообразных. Был эндемиком Северного острова Новой Зеландии и самым крупным представителем своего семейства. Исчезновение гуйи в начале XX века было обусловлено двумя основными причинами. Первой причиной была бесконтрольная чрезмерная охота с целью получения длинных ярких хвостовых перьев в качестве модного украшения для шляп, а также изготовления чучел, имевших большой спрос среди богатых музеев и частных коллекционеров. Второй причиной вымирания была широкомасштабная вырубка низменных лесов Северного острова европейскими поселенцами с целью создания сельскохозяйственных пастбищ. Большинство лесов были древними экологически сложными комплексами, после вырубки которых гуйя не смогла выжить в регенерирующих вторичных лесах. Последний раз гуйю видели 28 декабря 1907 года близ горной цепи Тараруа, однако отдельные сообщения о встречах с этими птицами появлялись в Веллингтоне вплоть до 1922 года, а в национальном парке Те Уревера — до 1960-х годов. Примечательной особенностью разноклювой гуйи было наличие сильно выраженного полового диморфизма в форме клюва. Клюв у самки был длинным, тонким и изогнутым вниз, в то время как у самца — коротким и толстым, как у ворона. Самка и самец были настолько похожи, что их можно было отличить только по форме клюва. Самка и самец имели оранжевые серёжки и преимущественно чёрное оперение с зеленоватым переливом. Птицы проживали исключительно в низменных и горных лесах. Это было связано с сезонными миграциями в течение года: летом гуйи жили на возвышенностях, а зимой — в низменных лесах. Гуйи были всеядными птицами. Они питались насекомыми, личинками, пауками, а также плодами некоторых местных растений. Во время кормления самец проделывал отверстия в гниющей древесине, в то время как самка, имея более длинный и гибкий клюв, проникала в места скопления личинок жуков. Несмотря на то, что половой диморфизм гуйи многократно упоминался в учебниках биологии и орнитологии, она осталась малоизученным видом. Гуйя — одна из самых известных вымерших птиц Новой Зеландии. Благодаря своей красоте и форме клюва она заняла особое место в культуре и традициях маори. Она считалась у маори священной птицей, а ношение её шкурки или перьев среди них считалось привилегией. В честь неё назван астероид 9488 Huia[9]. Таксономия и этимологияНазвание «гуйя» (маори [huia], хуиа) было дано птице народом маори за её громкий тревожный крик, напоминавший звук «уйя, уйя, уйя» или английское вопросительное предложение «кто ты?»[10]. Вероятно птица подавала этот звук, когда была взволнованной или голодной [10]. В свою очередь название рода Heteralocha происходит от др.-греч. ἕτερος — «другой» и ἄλοχος — «жена», ссылаясь на поразительную разницу формы клювов самца и самки[11]. Видовое название acutirostris происходит от лат. acutus — «острый конец» и rostrum — «клюв»[12]. Джон Гульд классифицировал птицу в 1836 году, разделив её на два вида: Neomorpha acutirostris (самка) и Neomorpha crassirostris (самец). Название crassirostris происходит от лат. crassus — «толстый» или «тяжёлый», ссылаясь на короткий клюв самца [12]. В 1840 году Джордж Роберт Грей предложил другое название вида — Neomorpha gouldii, так как ни одно из имён, предложенных Джоном Гульдом, не соответствовало данному виду птиц [13]. В 1850 году Жан Кабанис заменил название Neomorpha на Heteralocha, так как оно уже применялось к птицам семейства кукушковых[11]. В 1888 году орнитолог Уолтер Буллер писал:
По всей видимости, гуйя является одним из представителей воробьинообразных, участвовавших в ранней экспансии Новой Зеландии, а также крупнейшим видом среди трёх членов семейства новозеландских скворцов, которое также в себя включает тико и кокако[15][16]. Единственным ближайшим родственником семейства является новозеландский медосос. Его таксономическое родство с новозеландскими скворцами ещё предстоит выяснить[16]. Проведённое с этой целью молекулярное исследование генов RAG-1 и C-MOS у трёх видов семейства новозеландских скворцов не дало убедительного результата. Согласно полученным данным, наиболее вероятной является гипотеза о раннем ответвлении новозеландского медососа от кокако или гуйи[17]. Описание  Гуйя имела зеленовато-чёрное оперение [18], отличительные округлые ярко-оранжевые серёжки, карие глаза, а также белый клюв с серым основанием[19]. Помимо этих особенностей гуйя также имела длинные голубовато-серые лапки[20], светло-коричневые когти[20] и двенадцать чёрных хвостовых перьев [21] с широкой белой полосой [22][23], каждое из которых было длиной от 2,5 до 3 см[20]. У гуй, не достигших половой зрелости, присутствовали маленькие бледные серёжки, тусклое рыжевато-коричневое оперение, белая полоска на хвосте и слегка изогнутый клюв[19][20]. Среди этих особей встречались и так называемые «гуйя — арики». «Гуйя — арики» имели коричневое полосатое оперение [14][24], хотя голова и шея были намного темнее, чем остальные части тела [18][24]. Подобную окраску имели либо птицы с частичным альбинизмом, либо старые особи. Среди птиц также были зарегистрированы особи с полным альбинизмом [10][24]. Слово «арики» в переводе с маорийского языка означает «священный» [14]. Несмотря на то, что половой диморфизм клюва был найден и у щитоносных райских птиц, и у райских удодов, и у некоторых видов дятлов [25], сильнее всего он выделялся у гуйи[26]. Самец имел слегка изогнутый короткий клюв, как у райских удодов, длиной примерно 60 мм [18]. Самка же имела более тонкий, сильно изогнутый клюв, как у колибри или медососа, длиной более 104 мм [18]. Анатомия полов отличалась не только строением костей, но и рамфотекой[англ.]. Рамфотека у самок росла в конце верхней и нижней челюстей, тем самым позволяя им гибко и глубоко проникать в норы личинок жуков-усачей [18]. Черепа гуйи и щитоносной райской птицы были почти одинаковыми, а нижние челюсти видов и вовсе идентичными [27].  Существовали две возможные причины возникновения полового диморфизма в форме клюва гуйи. Первой возможной причиной была способность использования различных источников питания [25]. Подобная способность, возможно, возникла из-за отсутствия конкурентов в кормовой нише Северного острова [25]. Второй возможной причиной был цвет клюва, который резко отличался от основного оперения птицы [25]. По мнению некоторых исследователей, подобная расцветка клюва использовалась особями для того, чтобы привлечь друг друга [25]. Животные, использующие половой диморфизм для привлечения партнёра, часто имели яркую окраску или различные размеры частей тела, как гуйя. Было также высказано предположение о том, что длинный клюв использовался самками для того, чтобы срыгивать пищу во время кормления птенцов [25]. Другим, менее очевидным аспектом полового диморфизма гуйи является небольшая разница в размерах особей. Самцы были 45 см (18 дюймов) в длину, в то время как самки — 48 см (19 дюймов) [23]. Кроме того, самец имел хвост длиной около 20 см (7,8 дюйма) и размах крыла от 21 до 22 см[19]. Самка же имела хвост длиной от 19,5 до 20 см и размах крыла от 20 до 20,5 см[19]. Распространение и среда обитанияСубфоссильные отложения и остатки экскрементов показывают, что гуйя когда-то была широко распространена в равнинных и горных лесах всего Северного острова [23], простирающегося от оконечности мыса Реинга[англ.] [28] до хребта Аоранги на юге. Среди обширного карстового отложения пещеры Ваитомо[англ.] были хорошо изучены лишь некоторые образцы костей гуйи. Остальные образцы либо отсутствовали, либо изредка попадались в ископаемых месторождениях центральной части Северного острова и Хокс-Бей [28]. Кажется, что местообитание гуйи было не таким идеальным, как предполагалось ранее. Возможно, что ареал сократился после заселения острова народом маори в начале XII века. Во время европейского заселения острова в 1840 году птица обитала только в лесах южной части Северного острова: в районе Раукумара[англ.] и горной цепи Каиманава[англ.] [23]. Этот ареал также охватывал район Вайрарапа[англ.] и горную цепь Римутака [23]. Из данных, собранных Уолтером Буллером, следовало, что гуйя когда-то обитала в районах Марлборо и Нельсон Южного острова, хотя её останки там никогда не находили [29], так как не было никаких доказательств присутствия рассматриваемого вида в этой части Новой Зеландии [12][24]. Гуйя в основном встречалась в низиных широколиственно-подокарповых лесах[англ.]!! с густым подлеском, иногда — на залесеных горных склонах с преобладанием южного бука, что связано с её сезонной миграцией. Разнообразие мест обитания гуйи наблюдалось также и в растительности. Основными растениями, в которых селилась гуйя, были: матаи[англ.], дакридиум кипарисовый, ногоплодник дакридиевидный, северная рата[англ.], маир, хинау, подокарп тотара, новозеландская жимолость[англ.], махойа[англ.], бейльшмидия и карака. Гуйи никогда не селились в выгоревших лесах или на сельскохозяйственных угодьях [30]. Образ жизни ПередвижениеО том, как передвигалась гуйя, мало что известно. Скорее всего, она вела малоподвижный образ жизни [31]. Предполагалось, что гуйя совершала сезонные миграции, живя в горах летом и спускаясь в низменные леса зимой для того, чтобы переждать непогоду и холодные температуры на больших высотах [31]. Как и выжившие новозеландские скворцы, райские удоды и кокако, гуйя плохо летала. Она летала на короткие дистанции, редко находясь выше высоты дерева [31]. Очень часто она пользовалась своими сильными лапками. Гуйя пользовалась ими либо во время длинных прыжков по ветвям деревьев [23], либо во время подъёма, чтобы цепляться за ствол, причём хвост во время подъёма служил в качестве стабилизатора [22]. ПитаниеГуйя вместе с райским удодом являлись двумя древесными видами насекомоядных птиц Новой Зеландии. Дятлы восточнее линии Уоллеса не встречались, так как их экологическая ниша была заполнена другими группами птиц, питавшимися личинками жуков в гниющей древесине. Таким образом, функцию дятла выполняли только две птицы подокарповых и буковых лесов: гуйя и новозеландский нестор-кака [32].  Гуйи питались в основном на гниющей древесине [31]. Несмотря на то, что гуйи в основном питались хищными личинками ночных жуков-усачей, их рацион на этом не ограничивался. Они питались уэтами, пауками, а также фруктами [23][31]. Гуйи часто находили насекомых и пауков в гниющей древесине, мхах и лишайниках, а также на земле. Гуйя охотились в одиночку, парами или небольшими стайками до пяти особей, которые вероятно являлись семейной группой [10]. Половой диморфизм клюва создал особые типы питания, резко отличающиеся между самцами и самками. Самец раскалывал своим клювом внешние слои гниющей древесины [32], в то время как самка проникала в норы личинок насекомых. У самца были хорошо развиты мышцы черепа, позволявшие ему быстрыми движениями вырывать части гниющей древесины [31]. Мускулатура и строение костей черепа и шеи полов немного отличались [32]. У гуйи были очень хорошо развиты жевательная мышца и затылочная кость, которые позволяли широко раскрывать клюв во время глотания[33]. Поймав добычу, гуйя сначала очищала её от жёстких частей, а затем проглатывала на лету[19]. Пара не вела совместную охоту, по крайней мере, не в строгом смысле этого слова. Этот тезис базировался на неверном понимании доклада орнитолога Уолтера Буллера [34], согласно которому самец и самка охотятся отдельно[35]. Согласно этому пониманию, ставшему частью экологического фольклора, самцы отрывали куски коры и открывали туннели личинок, тем самым позволяя самке глубоко пробираться при помощи длинного, гибкого клюва [29]. Скорее всего, различия в форме клюва представляют собой яркий пример дифференциации кормовой ниши[англ.], снижающей внутривидовую конкуренцию[англ.] между полами. Благодаря этой дифференциации вид пользовался различными источниками питания [36][37].  Процветание новозеландского леса в значительной мере зависит от плодоядных птиц, распространяющих семена. Около 70 % семян распространяются с помощью птиц, среди которых была и гуйя[38]. Трудно установить, какими фруктами питалась гуйя[38]. По мнению Буллера[38], наиболее вероятными растениями, которыми питалась гуйя, были хинау, голубиное дерево[англ.], ногоплодник дакридиевидный и различные виды копросмы [31]. Вымирание гуйи и других плодоядных птиц Новой Зеландии, таких как моа и новозеландский свистун, а также снижение численности таких представителей, как киви, пастушок-уэка и кокако, были обусловлены уничтожением нескольких ключевых видов растений новозеландского леса[38]. Для растений с плодами более 1 см в диаметре новозеландский плодоядный голубь остался единственным распространителем семян в данной экосистеме[38]. Новозеландский плодоядный голубь — довольно редкая птица, которая в некоторых районах Северного острова была безвозвратно утеряна[38]. Истощение птичьей фауны лесной экосистемы оказало значительное воздействие на такие процессы, как лесовосстановление и распространение семян[38]. ГолосДругие аспекты биологии гуйи, такие как вокализация птиц, также неизвестны [31], поэтому современные знания об этом виде основаны на немногочисленных фактах. Слухи были весьма разнообразными, однако в каждом из них была общая деталь — «своеобразный и странный, но в то же время мягкий и мелодичный как флейта» свист [31]. Имитация пения птицы сохранилась на записи поисковой команды Генара Хаумана в 1909 году[39]. Гуйи были очень тихими птицами, однако когда они начинали петь, их голоса могли распространяться на значительные расстояния. Некоторые голоса были слышны на расстоянии до 400 м (1300 футов) [31]. Голоса самцов и самок немного отличались друг от друга, хотя нет никаких подробностей. Голосовые возможности птиц были установлены по положению головы и шеи, угол между которыми составлял от 30 до 45 градусов по вертикали [31]. Большинство голосов гуйи можно было услышать ранним утром. На одной из записей было слышно, как гуйи пели в утреннем птичьем хоре[англ.] [10]. Птицы, находившиеся в неволе, также пели по утрам, создавая людям «большой дискомфорт» [10]. Как и белоголовая мохуа, гуйя вела себя очень необычно перед началом дождя. Во время дождя она начинала петь так называемую «счастливую и долгую песню» [10]. ПаразитыНа гуйях паразитировало несколько видов вшей из семейства фтилоптерид[40], которые, вероятно, вымерли вместе с хозяином (например, Rallicola extinctus)[41]. В 2008 году был описан новый вид клеща под названием Coraciacarus muellermotzfeldi, который также паразитировал на гуйях[42]. В то время, как клещи рода Coraciacarus присутствовали у многих воробьиных по всему миру, наличие данного паразита у гуйи считалось весьма загадочным явлением[42]. Первооткрыватели предположили, что клещ мог горизонтально передаваться только мигрирующими видами кукушек[42]. Социальная организация и размножение Тихие и социальные гуйи были моногамными птицами, они создавали пары на всю жизнь[24][31]. Птицы, как правило, гнездились парами, хотя иногда и группами по четыре и более особей[31]. Уолтер Буллер писал, что самцы и самки гуйи всегда находились близко друг к другу, постоянно издавая «низкое ласковое щебетание», даже тогда, когда они были в неволе [31]. Из записей Буллера также следовало, что дикие гуйи «сначала прыгали с ветки на ветку и раскрывали свои хвосты, а затем ласкали друг друга своими клювами, издавая вышеупомянутое щебетание» [31]. Во время периода ухаживания самцы, как правило, кормили самок [31]. Данное поведение было обусловлено способностью самца продемонстрировать самке свои навыки ухаживания. Утверждение, что самец кормил самку во время высиживания яиц, «не имеет доказательств» [10]. Если убивали самца, самка «начинала сильно тосковать по своему супругу и в конце концов умирала от горя через 10 дней» [34]. Из воспоминаний некоего маори:
Гуйя не боялась людей, поэтому поймать её не составляло особого труда. По мнению маори, самок гуйи можно было поймать даже рукой [18][21]. Мало что известно о размножении гуйи, несмотря на описания двух яиц и четырёх гнёзд [10]. Единственное известное яйцо гуйи хранится в новозеландском музее Те Папа Тонгарева[43]. Спаривание, строительство гнезда, откладывание яиц и забота о птенцах, как полагают учёные, начинались поздней весной и заканчивались в октябре — ноябре [10][19][24]. Считалось, что самец и самка высиживали яйца поодиночке [31], выбирая определённую территорию и оставаясь на ней всю жизнь [31]. Гуйя, судя по всему, делала один выводок за сезон [10], а количество яиц в кладке варьировалось от одного экземпляра до пяти штук [10]. Яйца были серого цвета с фиолетовыми или коричневыми крапинками [10], а их размеры составляли 45 на 30 мм [10]. В основном высиживала яйцо самка, хотя существует свидетельство о том, что самец также был наседкой [10]. Инкубационный период яиц также неизвестен [10]. После вылупления птенцов яичная скорлупа, по-видимому, выбрасывалась из гнезда взрослыми особями [10]. Размер выводка, как правило, составлял один или два птенца, хотя встречались и три [10]. Гнёзда строились в разнообразных местах: в мёртвых деревьях, неприступных больших стволах, дуплах или около поверхности земли [10]. Некоторые гнёзда были покрыты растительностью или лианами [10]. Гнездо представляло собой большую тарелку до 350 мм в диаметре и 70 мм в глубину с толстым навесом из сухой травы, листьев и стеблей травянистых растений [10]. В центр небольшого, неглубокого углубления из мягких материалов, травы и ветоши помещались яйца [23][24][31]. После вылупления молодые гуйи питались с семейной группой в течение трёх месяцев, а по достижении половой зрелости покидали гнездо [10]. Птица и люди Во времена маори белая цапля и гуйя не были редкими птицами, так как охота на них строго регламентировалась обычаями и верованиями этого народа [44]. Подобное бережливое отношение маори к птице объяснялось тем, что её перья сильно ценились среди людей высокого ранга [44]. Смелый и любознательный характер гуйи делал её очень лёгкой добычей [21][24]. Маори сначала привлекали гуйю при помощи имитации её голоса, а затем ловили её, используя тари (резной шест с петлёй на конце) или сеть[24][34]. Иногда, чтобы получить перья птицы, маори убивали её при помощи палок или длинного копья[24] [34]. Очень часто маори пользовались тесной связью супругов, чтобы захватить одного из них[24][34]. Мнение по поводу качества мяса гуйи — весьма неоднозначное. Хотя маори и не охотились на гуйю с целью добычи её мяса, по мнению некоторых маори, она являлась «хорошей едой» для пирогов или приправленного рагу[18][31]. Другие же маори считали мясо гуйи «жёстким и непригодным в пищу» [31]. Хотя ареал гуйи был ограничен лишь южной частью Северного острова, их хвостовые перья ценились очень высоко. Этими перьями маори обменивались между племенами для получения таких ценных товаров, как поунаму[англ.] и акульи зубы [12][21]. Также эти перья вручались вождям племён в качестве знака дружбы и уважения. Благодаря этому, перья достигали далёкого севера и крайнего юга Новой Зеландии [12][21][24]. Эти перья также помещались в резные ящики под названием «вака-хуиа»[англ.], которые висели на потолке домов вождей [12][24]. Перья гуйи надевались на похоронах, а также использовались для украшения головы покойного[24][45]. Из перьев также делали маререко — древний головной убор, состоявший из двенадцати перьев гуйи [12][46]. Высоко ценилась и похоиа — украшение из шкурки гуйи. Это украшение изготавливалось следующим образом: у мёртвой птицы сначала сдирали шкурку вместе с клювом, черепом и шеей, удаляя при этом лапки и крылья [12][24], а затем тщательно высушивали на солнце [18]. В конце концов получалось украшение, которое можно было носить на шее или ушах [18]. Сушёные головы гуйи также носили в качестве дорогой подвески под названием нгуту хуиа[12]. Захваченную гуйю держали в маленькой клетке так, чтобы можно было легко и полностью ощипывать хвост [18][21]. Маори также держали гуйю в качестве домашнего животного. Как и новозеландских туй, их можно было обучить нескольким словам [18]. Существуют также записи голоса ручных гуй, хранившиеся европейскими поселенцами в маленькой деревне Тараруа [21].  В Новой Зеландии было выпущено несколько почтовых марок с изображением гуйи[47][48], а также новозеландские шестипенсовые монеты, находившиеся в обращении с 1933 по 1966 год. Степень известности гуйи в Новой Зеландии была настолько высокой, что она находит своё отражение в большом количестве различных географических объектов, названных в честь этого вида. На Северном острове существует несколько дорог и улиц, названных в честь гуйи [12]. Несколько улиц в Веллингтоне (в том числе Шоссе Гуйи в Дейс-Бей[англ.] — недалеко от Регионального парка Ист-Харбор[англ.], где этот вид наблюдался в последний раз) и Окленде (район Гуйя Ваитакере[англ.]) также назван в честь гуйи [12]. Река на западном побережье Южного и горная цепь Хуиарау[англ.] в центральной части Северного островов также носят название этой птицы [12]. В горной цепи Хуиарау этот вид водился в большом изобилии [12]. «Хуиарау» в переводе с языка маори означает «сто гуй» [31]. Гуйя в качестве эмблемы присутствует у входа бассейна Лоуэр Хатт[англ.], винзавода Марлборо и издательства Huia Publishers[англ.], выпускающего книги и литературу на маорийском языке [12]. С конца XIX века в честь гуйи люди начали называть своих детей[24]. Имя Гуйя всё ещё используется в Новой Зеландии как среди женского, так и среди мужского населения (например, Гуйя Эдмондс[англ.])[24]. Очень редкие хвостовые перья вымерших гуй стали лакомым кусочком в среде коллекционеров. В июне 2010 года одно хвостовое перо гуйи, ставшее впоследствии самым дорогим за всю историю, было продано на аукционе в Окленде за 8000 новозеландских долларов[49]. Предыдущий рекорд составил 2800 американских долларов (или 4000 новозеландских долларов)[49]. ВымираниеДо появления людей в Новой Зеландии гуйя встречалась на всём Северном острове [23]. Маори прибыли в Новую Зеландию около 1200-х годов, а европейские поселенцы — только в 1840 году [23]. В результате разрушения среды обитания и охоты ареал гуйи сократился до южной границы Северного острова [23]. Тем не менее, давление маори на гуйю в некоторой степени было ограничено верованиями и традициями. Охотничий сезон действовал с мая по июль, когда оперение птиц было в прекрасном состоянии, а рахуйи (запрет на охоту) — в течение оставшегося весенне-летнего периода[24]. Резкое снижение численности гуйи после европейского освоения острова было обусловлено, главным образом, двумя хорошо задокументированными факторами: широкой вырубкой лесов и чрезмерным промыслом.  Как и вымирание других новозеландских птиц, таких как новозеландские свистуны в XIX веке, снижение численности гуйи было плохо изучено. Сильная вырубка лесов, происходившая на Северном острове в то время, особенно в низинах южной оконечности бухты Хоука, районах Манавату[англ.] и Вайрарапы[англ.], была обусловлена стремлением европейских поселенцев очистить землю под сельское хозяйство [18][24]. Гуйя была особенно уязвима из-за этого фактора, так как она могла жить только в первичных лесах, в которых было много гниющих деревьев, заполненных личинками насекомых [22][24]. Несмотря на то, что горные леса не были вырублены, низменные были систематически уничтожены [23][24]. Уничтожение низменных лесов, несомненно, серьёзно повлияло на снижение численности гуйи[24][45]. Снижение численности могло бы стать особенно катастрофическим, если бы гуйи спускались в низины на зимовку[24][45]. Подобного мнения придерживаются многие исследователи [31]. Похоже, что хищничество интродуцированных видов млекопитающих, таких как чёрная крыса, кошка и куницы, стало дополнительным фактором снижения численности гуйи. Интродукция этих животных в Новую Зеландию акклиматизационными обществами[англ.] достигла своего пика в 80-е годы XIX века, совпавшие с периодом особенно резкого сокращения численности гуйи [12]. Поскольку гуйя большую часть времени проводила на земле, она была особенно уязвима для хищников [22][23]. Ещё одной гипотетической причиной вымирания являются экзотические паразиты и болезни[50], завезённые из Азии обыкновенной майной. Разрушение среды обитания и хищничество интродуцированных видов животных были угрозой для многих новозеландских птиц. Однако гуйя, помимо разрушения среды обитания и хищничества интродуцированных видов, испытала огромное давление со стороны охотников. Из-за своего яркого выраженного полового диморфизма и своей красоты гуйя стала основным объектом изготовления чучел для богатых европейских коллекционеров [51] и музеев по всему миру[24][31]. Эти лица и учреждения были готовы платить крупные суммы денег за хорошие чучела, спрос на которые в то время был весьма велик [51]. Этот дополнительный фактор создал сильный финансовый стимул для охотников Новой Зеландии [51]. Эта охота изначально проводилась натуралистами [51]. Австрийский таксидермист Андреас Райшек[англ.] для венского музея естествознания за 10 лет создал 212 чучел гуй[24], а новозеландский орнитолог Уолтер Буллер во время экспедиции на Римутаку[англ.] в 1883 году — 18[24]. Из записей Буллера также следовало, что в районах Манавату[англ.] и Акитио[англ.] 11 маори добыли 646 шкурок гуй [23][34]. Несколько тысяч гуй в рамках этой торговли было вывезено за границу [22]. Развитие транспортной инфраструктуры в низменных лесах ещё больше усугубило ситуацию: сотни гуй отстреливались около дорог и железнодорожных станций [31].
 Необузданная и нерациональная охота мотивировалась не только финансовыми соображениями: она имела также и более философский, фаталистический аспект [51]. Расхожим мнением среди новозеландских европейцев XIX века была ущербность всего колониального в сравнении с европейским [53]. Предполагалось, что новозеландские лесные растения и животные будут быстро вытеснены более энергичными и конкурентоспособными европейскими видами [53]. Эта идея о неминуемой гибели привела к выводу, что сохранение родной биомассы бессмысленно и бесполезно [53]. Следуя этой идее, викторианские коллекционеры сосредоточили свои усилия на приобретении хороших экземпляров редких животных до их исчезновения [51]. Существовали некоторые попытки сохранить гуйю, но они были малочисленными, плохо организованными и слабо соблюдавшимися юридически. Новозеландское движение за сохранение дикой природы по-прежнему находилось в зачаточном состоянии[24]. Последовательное резкое снижение численности гуйи в 1860 году [12] и конце 1880-х годов вынудило вождей районов Манавату и Вайрарапа запретить охоту в горной цепи Тараруа[22]. В феврале 1892 года были приняты поправки в закон об охране диких птиц, делавшие убой гуй незаконным, однако всерьёз они не выполнялись [22]. После принятия поправок в закон были созданы островные заповедники для находившихся под угрозой исчезновения местных птиц, однако в новых заказниках, в том числе в Капити, Литтл-Барриер и Резольюшен, гуйи никогда не водились [12]. Хотя и были предприняты попытки захвата птиц с целью отправки в заповедник, ни одна гуйя туда не попала. Попытка переместить гуй на остров Капити была плохо организованной [22]. Живая пара гуй, предназначенная для поселения на острове в 1893 году, была присвоена Уолтером Буллером, который обошёл закон, чтобы отправить их обратно в Англию в качестве подарка для лорда Ротшильда[англ.] вместе с последней живой парой хохочущих сов [53]. Герцог и Герцогиня Йоркская, король Георг V и королева Мэри, впоследствии посетили Новую Зеландию в 1901 году [22][31]. На официальной встрече с маори в городе Роторуа вождь племени взял перо гуйи из своих волос и поместил его на шляпу лорда в знак уважения [22][31]. Многие англичане и новозеландцы хотели подражать этой королевской моде и носить перья гуйи на шляпах. Цена хвостовых перьев достигла одного фунта стерлингов, а каждое сделанное чучело птицы стоило двенадцать фунтов [22]. Некоторые перья даже продавались за пять фунтов [22], а клювы самок гуйи помещались в золотые оправы в качестве ювелирного изделия[54]. В 1901 году гуйя была исключена из списка охраняемых видов[24]. Последняя попытка защитить гуйю потерпела неудачу, когда генеральный прокурор объявил, что закона о защите перьев не существовало [22].  Сокращение численности гуйи в южной половине Северного острова происходило со значительно разной скоростью. Области, в которых наблюдалось резкое снижение численности гуйи в 1880 году, включали в себя горную цепь Пукетои, долину Хатт[англ.], районы Тараруа и Пахиатуа[англ.] — Данневирке[англ.] [31]. Гуйя довольно «обильно водилась» в некоторых местах в начале XX века, в основном в Хокс-Бей и горной цепи Вайрарапа [12]. В 1905 году на саммите Акатарава-Вайкане появилось сообщение, что была обнаружена стая гуй, оценённая в 100—150 особей [12]. В 1906 году они по-прежнему «обильно водились» в верховьях реки Рангитикеи, однако последняя встреча состоялась только через год [12]. Последняя официально подтверждённая встреча с гуйями состоялась 28 декабря 1907 года, когда некий В. В. Смит увидел трёх птиц в горных лесах Тараруа [23]. По неподтверждённым данным исчезновение вида произошло немного позже. Человек, знакомый с видом, сообщил, что видел трёх гуй в долине Голланс за Йоркской бухтой (между районами Петон[англ.] и Истборн около Веллингтонской гавани), в районе смешанных буковых и подокарповых лесов 28 декабря 1922 года [22]. О встречах с гуйей также сообщалось в 1912 и 1913 годах [12]. Несмотря на это, учёные из Те Папа Тонгарева в Веллингтоне не подтвердили эти сообщения [12]. Последние достоверные сведения о гуйе приходят из леса национального парка Те Уревера: одно — с горы Урутава в 1952 году, а другое — с озера Ваикареити[англ.] в 1961 и 1963 годах [12]. Исследователи считают, что небольшое число гуй могло сохраниться в горной цепи Уревера, но это весьма маловероятно, так как экспедиций с целью обнаружения живого представителя вида в последнее время не проводилось [22][24]. Студенты из Hastings Boys’ High School[англ.] в 1999 году организовали конференцию с целью рассмотреть возможное клонирование гуйи[55][56]. Племя Нгати-хуиа[англ.] согласилось поддержать эксперимент, который предполагалось провести в университете Отаго[англ.], а калифорнийская интернет-компания предложила пожертвовать сто тысяч долларов[57]. Однако Сэнди Бартл, новозеландская хранительница музея Те Папа Тонгарева, сказала, что полный геном из чучела гуйи получить невозможно из-за плохого состояния ДНК, поэтому клонирование вряд ли удастся[58]. Примечания
Библиография
Дополнительная литература
Ссылки
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Portal di Ensiklopedia Dunia
