|
Политическая лингвистикаПолитическая лингвистика — дисциплина, возникшая на пересечении двух наук — политологии и лингвистики, имеющая целью установление закономерностей взаимовлияния общественно-политических событий на изменения в языке и наоборот. Этапы развития политической лингвистикиНачало XX векаИзначально дисциплина считалась разновидностью стилистических или риторических исследований. Материалы по теме носили скорее рекомендательный или критический характер, то есть имели целью показать своим читателям, каким образом можно добиться успеха в публичных выступлениях или иной публичной речевой деятельности, в том числе в политической сфере. Особенно активно изучались разнообразные аспекты риторического мастерства политических лидеров и их «разоблачение». 20 — 50-е годыСтановление политической лингвистики как отдельной науки происходило после первой мировой войны, которая привела к многочисленным человеческим потерям (9,5 млн чел.) исчезновению с политической карты мира 4-х империй, переделу границ государств, коренному изменению мировосприятия людей.[1] В изменившемся после неё мире исследование политической коммуникации и её взаимосвязи с общественно-политическими процессами становилось всё более необходимым. Опыт пропагандистского противостояния воюющих стран отчётливо продемонстрировал, что знание о механизмах манипуляции общественным мнением имеет высокую научную и гуманитарную ценность. Наиболее значимые работы этого периода связаны с деятельностью Уолтера Липпманна, который занимался созданием пропагандистских листовок для армии союзников во Франции. Именно Липпман является автором понятия «процесса установки повестки дня» (agenda-setting process), то есть высвечивания в политической коммуникации одних вопросов и замалчивания других. Таким образом, учёный разграничил реальную актуальность той или иной проблемы и её «важность» в восприятии общества[2]. Также У. Липпманн впервые предпринял попытку применить контент-анализ для изучения представлений человека о политической ситуации в мире. В 1920 году он опубликовал исследование текстов блока материалов «The New York Times» об Октябрьской революции 1917 года, которое чётко демонстрировало, что среднестатистическому американцу невозможно было составить сколько-нибудь объективного мнения о происходящих в мире событиях ввиду антибольшевистской предвзятости анализируемых текстов. Ещё один исследователь этого периода — П. Лазарсфельд. Он занимался изучением зависимости электорального поведения от предвыборной агитации в СМИ. Наиболее известно его исследование, приуроченное к президентским выборам 1940-х годов. В течение полугода Лазарсфельд опрашивал фокус-группу, состоящую из 600 человек, для того, чтобы определить эффективность агитационной кампании(в частности, политических текстов СМИ). По итогам исследования выяснилось, что только 54 респондента изменили свои мнения о кандидатах, а ещё меньшее количество опрашиваемых сделали это из-за информации, публикуемой в СМИ. Вторая мировая война (более разрушительная по масштабам, чем первая) обострила потребность в исследованиях и осмыслении роли языка в политике Значительный вклад в становление и развитие политической лингвистики на этом этапе. кроме специалистов по коммуникации, внесли английский писатель Джордж Оруэлл и немецкий литературовед Виктор Клемпер, критически исследовавшие тоталитарный дискурс. Современные политические лингвисты часто отмечают пророческий дар Джорджа Оруэлла, который в своём произведении «1984», написанном в 1947 году, наглядно показал, каким образом при помощи языка можно заставить человека поверить лжи и считать её подлинной правдой, как именно можно положить в основу государственной идеологии оксюморонные лозунги «Война — это мир», «Свобода — это рабство» и «Незнание — это сила». В частности, в романе были описаны принципы «двоемыслия» и дан словарь «новояза», то есть охарактеризованы способы речевой манипуляции человеческим сознанием с целью завоевания и удержания власти в тоталитарном государстве[3]. Описанный Дж. Оруэллом «новояз» — плод его фантазии. А немецкий филолог Виктор Клемпер сам в течение 12 лет наблюдал за фашистским «новоязом» и описал его в своей книге «LTI. Язык третьего рейха. Записки филолога». Практика фашистского «новояза» оказалась многообразнее и изощрённее фантазии Дж. Оруэлла. 60 — 80-е годыВ эти годы — годы холодной войны — в понятийном аппарате лингвистики появляется новое понятие «ядерный язык», который политики используют для оправдания возможного применения ядерного оружия и катастрофических последствий этого события. В текстах появляются метафорические образы возможной ядерной катастрофы («ядерная зима», «ядерный апокалипсис», «поджигатели войны» и д.р.). Кроме того в этот период проводятся исследования политической лексики, теории и практики политической аргументации, политических метафор, исследуется практика функционирования политического языка в политических дебатах, предвыборных кампаниях; уточняется научный аппарат политической лингвистики. В это время внимание специалистов было сосредоточено на изучении коммуникативной практики в современных западных демократических государствах. Эти исследования показали, что и в условиях «свободы» постоянно используется языковая манипуляция сознанием. Конец XX века и начало XXI векаВ этот период происходят два значительных события в мире: окончание холодной войны и начало «перестройки» в России. На этом фоне происходит «глобализация» политической лингвистики Она привлекает внимание специалистов в Азии, Африке, Латинской Америке и др.странах. На постсоветском пространстве активнее осваиваются, ранее недоступные для исследования по политическим причинам, проблемы политической лингвистики. расширяется сфера научных интересов учёных, исследуются новые аспекты взаимодействия языка, власти и общества (дискурс терроризма, политкорректность, социальная толерантность, фундаменталистский дискурс и др.) Политическая лингвистика становится самостоятельным научным направлением со своими предметом и объектом исследования, методологическим аппаратом, научными школами (Екатеринбургской, Тюменской, Волгоградской, Санкт-Петербургской, Воронежской, Краснодарской)[4]. Предмет и цель политической лингвистикиСуществует два принципиально различных подхода к предмету политической лингвистики. Понятийный аппарат политической лингвистикиПонятия, связанные с политической коммуникацией.
Сферы исследования политической лингвистикиИсследование языковых, текстовых или дискурсивных феноменовВ данной сфере специалисты изучают единицы, относящиеся к тому или иному языковому уровню (лексика, фразеология, морфология, синтаксис), или текстовые единицы — жанровые особенности политических текстов, их композицию, средства связи между частями, текстовые средства акцентирования смыслов и т. п. Также к этой сфере исследование относится изучение так называемого «речевого поведения». Исследование современного политического языкаДанная сфера исследований политической лингвистика посвящена динамике метафорических систем и корреляции между эволюцией политических метафор и изменениями общественно-политической ситуации в мире, в частности, их свойства архетипичности и вариативности. Первое свойство выражается в том, что система политических метафор имеет устойчивое ядро, не меняется со временем и воспроизводится в политической коммуникации на протяжении многих веков, то есть любой стране современного мира политические метафоры остаются неизменными, отражают устойчивые детерминанты человеческого сознания или архетипы коллективного бессознательного. А второе, противоречащее ему, заключается в том, что развитие культуры, науки, политических событий и техники не может не воздействовать на их эволюцию и изменение. Исследование общих закономерностей политической коммуникации — изучение идиостилей различных политических лидеров, политических направлений и партийЭта сфера исследований посвящена изучению идиолектов так называемым «речевым портретам» ведущих политиков. Специалисты стремятся также охарактеризовать роль идиостиля в формировании харизматического восприятия политика, обращаются к особенностям речи конкретных политических лидеров. В отдельную группу следует выделить исследования, посвящённые взаимосвязи политической позиции и речевых средств её выражения. В частности обнаружено, что политические экстремисты (как правые, так и левые) более склонны использовать метафорические образы. Легко заметить повышенную агрессивность речи ряда современных политиков, придерживающихся националистических взглядов. Особый интерес представляет сопоставление метафор в коммуникативной практике политиков из разных государств. В работах Дж. Чартериса-Блэка, изучающего риторику британских и американских политиков, показано, как метафоры регулярно используются в выступлениях политических лидеров США и Великобритании для актуализации нужных эмотивных ассоциаций и создания политических мифов о монстрах и мессиях, злодеях и героях. Подобные исследования позволяют выявить предпочтения конкретных политиков в выборе той или иной понятийной области для описания политической действительности. К примеру, «железная леди» М. Тетчэр склонна к военной метафорике, Дж. Буш младший активно использует криминальные образы, а С. Берлускони отдаёт предпочтение футбольным метафорам. Примечания
ЛитератураМонографии и учебные пособия
Статьи
Ссылки
|
Portal di Ensiklopedia Dunia
