С 2014 по 2017 год — литературный обозреватель сетевого издания «Лиterraтура».
В 2018 году вошла в состав жюри премии «Лицей»[1].
Жила в Екатеринбурге, с сентября 2020 года живет в Москве.
Юлия Подлубнова является соредактором двух энциклопедий: «Уральская поэтическая школа» и «Екатеринбург литературный». Одна из составительниц книги интервью «Вещество человечности» Ольги Седаковой (М.: НЛО, 2019), антологий «Культура путешествий в Серебряном веке» (Екатеринбург; М.: Кабинетный ученый, 2020), «Некрасивая девочка. Кавер-версии» (Екатеринбург; М.: Кабинетный ученый, 2020), «Сетка Цеткин. Антология феминистской критики» (Екатеринбург; М.: Кабинетный ученый, 2021). Соредактор поэтической серии «InВерсия» (издательство «Кабинетный ученый»). Соредактор поэтической серии «Paroles» (проект Literatura Without Borders).
Как литературовед и поэтесса публиковалась в журналах: «Новый мир», «Знамя», «Октябрь», «Воздух», «Цирк „Олимп“», «Волга», «Урал», «Дружба народов», «Вещь», «Дети Ра», «Лиterraтура», «Артикуляция», TextOnly, на порталах ROAR, «Солонеба», «Ф-письмо», «полутона» и других, в антологиях «Современная уральская поэзия» (4 том), F-Letters (London), «Поэзия последнего времени». Стихи переведены на английский, итальянский, польский, украинский и чешский языки.
Библиография
Неузнаваемый воздух: книга о современной уральской поэзии. Челябинск: Издательство Марины Волковой, 2017. — 139 с. — ISBN 978-5-91283-83-1.
Девочкадевочкадевочкадевочка. Екатеринбург; М.: Кабинетный ученый, 2020. — 56 с. (Серия InВерсия; вып. 1).
Поэтика феминизма. М.: АСТ, 2021. — 240 с. (Серия Лучшие медиа-книги), в соавторстве с Марией Бобылёвой.
Я бы назвала эти стихи созданием-описанием социальных ситуаций, внутрь которых вшито политическое насилие. Их поэтические генеалогии, кажется, таковы: с одной стороны — это «лианозовцы» и, в первую очередь, Холин и Сатуновский (которые — каждый по-своему — находят радикальные средства для описания послевоенной нищеты и депрессии), с другой — обэриуты. Здесь, в первую очередь, Хармс с его, наверное, самым страшным текстом, написанным в 1936-37 годах «Шел Петров однажды в лес». <…> Ирония и скепсис, на которых строятся эти стихи — не просто фигуры поэтической игры или «личного отстранения». Это политические чувства. «Иронический поворот», который совершает Подлубнова, логично противопоставить письму травматической искренности, которое занимает довольно большое пространство и в современном феминистском письме.
Построить миниатюру на ярком образе нелегко. Он не может возникнуть вдруг, из ниоткуда, как это бывает, когда поэту жаль удачно найденного сравнения или слова, и он дописывает к нему остальное (чтобы не пропало). В небольшом стихотворении, как, например, в «Креозоте», чередования назывных предложений с предложениями, содержащими сравнения, сплошь образны, разнится лишь амплитуда приближения и удаления относительно реальности. Колебания времени и пространства вначале — и резюме в итоге, за пределами которого не может быть ничего.
С одной стороны, можно сказать, что Подлубнова работает с концептуалистским наследием — в самом широком его понимании. Здесь есть «голые факты», переосмысленные в духе конкретизма и found poetry; есть откровенная телесность; а есть игра слов, затягивающая в водоворот отсылок. <…> С другой стороны, чего здесь нет, так это характерной для концептуалистов иронии… Злое и отчаянное остроумие — это не ирония[3].
