Кушнер, Павел Иванович
Павел Иванович Кушнер (псевдонимы Кныш, Кнышев; 14 (26) января 1889, Гродно ― 14 марта 1968, Москва) ― советский этнограф. Доктор исторических наук, профессор. БиографияРодился в городе Гродно в многодетной семье судейского чиновника, члена окружного суда Ивана Гавриловича Кнышева (1845—1894) и актрисы Любови Моисеевны Кушнер (1862—1933).[2] Брак между родителями не был официально зарегистрирован, так как они были разного вероисповедания и мать решила не переходить из иудаизма в православие.[3] Отец умер, когда Павлу было 5 лет, и семье было отказано в пенсии, так как дети считались незаконорожденными. Чтобы содержать детей, Любовь Моисеевна была вынуждена переехать в Ригу и поступить на работу гувернанткой, а детей отдать в служение.[4] Учился в гродненской гимназии (1898—1907), исключён за участие в деятельности местных революционных кружков. Во время демонстрации 1905 года сильно избит казаками, несколько месяцев болел. Член РСДРП с 1905 года. В 1907—1908 годах жил в Риге у родственников, учился в Рижской Александровской гимназии, исключён. Работал конторщиком на Риго-Орловской железной дороге. Член Рижского комитета РСДРП(б), откуда вышло несколько известных деятелей советской власти. В Риге организовал Русский культурный центр, занимавшийся созданием рабочих социал-демократических кружков, марксистской пропагандой и распространением нелегальной литературы. Русский культурный центр принимал активное участие в выборах в IV Государственную думу. Кушнер был арестован, центр закрыт[5]. С 1915 года жил в Москве, конторщик Главного управления Союза городов. Учился в Народном университете Шанявского. С марта 1917 года член исполкома Московского городского совета, его первый секретарь, позже помощник заведующего отделом труда исполкома Моссовета. В октябре 1917 года секретарь Военно-революционного комитета, член президиума Моссовета. С конца 1917 года — член коллегии Наркомата труда РСФСР, принимал участие в разработке «Кодекса законов о труде». С 1918 года рядовой 81-го резервного рабочего полка Хамовнического района Москвы, руководил лекторской группой. В 1920—1921 годах занимал должность начальника Политуправления Туркестанского фронта. В апреле 1921 года — член Реввоенсовета 10-й Терско-Дагестанской армии. С лета 1921 года в Москве, преподаватель Коммунистического университета им. Я. Свердлова, с конца 1920-х зав. кафедрой истории развития общественных форм. Летом 1925 года руководил этнографической экспедицией в Киргизию. В 1929—1930 годах — заведующий социологической секцией Института истории РАНИОН, в 1931—1932 годах — научный сотрудник НИИ народов Севера, профессор Коммунистического института журналистики. Зав. отделом «Рабочей газеты», редактор газеты «Красная Татария». Торгпред в Литве (1932—1934), в Норвегии (1934—1935). В 1936 году — начальник Восточного сектора Наркомата внешней торговли. В 1936—1938 годах — заместитель по хозяйственным вопросам председателя Комитета по заведованию учёными и учебными заведениями при ЦИК СССР. В 1937 году арестовывался. Заместитель директора по научной части Музея народов СССР (1938—1941). С 1941 года в дивизии московского ополчения, но отозван Главным политуправлением Красной Армии. Ему было поручено возглавить в Ин-те этнографии группу по изучению этнического состава Центральной и Юго-Восточной Европы. Такая работа требовалась в связи со сложившейся военно-политической ситуацией в мире. Готовящиеся карты и исторические справки нужны были руководству страны для послевоенного передела европейских границ. В 1944—1952 гг. года зав. сектором этнографической статистики и картографии Ин-та этнографии СССР, в 1952—1959 гг. зав. славяно-русским сектором. Был лично знаком со Сталиным. Жил в знаменитом «доме на набережной», по улице Серафимовича, 2. Награждён орденами Ленина и Красной Звезды. Научная деятельностьСфера творческой деятельности П. И. Кушнера ― общая этнография, этническая география, этнография славян, быт и культура народов СССР, теория общественных формаций и др. Именно Кушнер разработал впервые в мировой науке принципы картографирования признаков материальной культуры в их историческом развитии. Он является автором неоднократно издававшегося учебника для вузов и совпартшкол «Очерк развития общественных форм» (1924—1929). В конце 1920-х гг. Кушнер как учёный подвергся критике со стороны радикальных марксистов, его упрекали в недооценке проблемы классовости, отрицании теории первобытного коммунизма. До сих пор не потеряли актуальность кандидатская диссертация П. И. Кушнера «Западная часть литовской этнографической территории» (1947) и докторская диссертация «Этнические территории и этнические границы» (1951). В конце 1940-х годов меняется официальный взгляд на задачи советской этнографии, происходит переход от социально-экономической линии, формулировавшейся в рамках теории формации, к тенденции этнической. Первые, кто заявил, что этнография является областью исторической науки, были П. И. Кушнер и С. П. Толстов. По ним, этнография должна исследовать культурные и бытовые особенности народов, выявлять этническую специфику. Кушнер первый из советских этнографов заговорил о национальном самосознании. На примере русско-украинского пограничья он дал национальное самосознание как едва ли не единственный «этнический определитель». Именно с работ Кушнера в русской науке национальное самосознание стало пониматься как этническое, и в теории этноса представляться важнейшим признаком такового. Говоря о важности изучения этнических процессов, он не уставал напоминать, что этнические процессы ― это изменения, происходящие со всеми этническими признаками. Под редакцией Кушнера вышел необычный по тем временам труд «Село Вирятино в прошлом и настоящем: Опыт этнографического изучения русской колхозной деревни» (1958); переиздан в 1970 году в США. Заниматься отечественной этнографий было непросто, даже определить конкретный вопрос исследования представлялось трудным. В записке ЦК ВКП(б) о журнале «Советская этнография» говорилось, например: "Вместо того, чтобы показывать новые отношения людей в процессе социалистического производства, журнал публикует статьи, в которых рассказывается, что колхозники по-прежнему ходят в лаптях, что свидетельствует якобы об «устойчивости национальных традиций» и «сохранении национального колорита». Основные работыКниги
Статьи
Примечания
Литература
Ссылки
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||
Portal di Ensiklopedia Dunia
