Дело Тухачевского
Де́ло Тухаче́вского, или дело «антисоветской троцкистской военной организации» — дело по обвинению группы высших советских военачальников во главе с маршалом Советского Союза Михаилом Тухачевским в организации военного заговора с целью захвата власти. Дело стало началом массовых репрессий в РККА. Рядом советских, российских и зарубежных исследователей рассматривается как «сфабрикованное» в той или иной степени (см. раздел «Реабилитация»[1][2]). Закрытое заседание Специального судебного присутствия Верховного Суда СССР по делу состоялось 11 июня 1937 года. Все подсудимые были признаны виновными и расстреляны немедленно по вынесении приговора (Ян Гамарник застрелился накануне ареста). В 1957 году все обвиняемые были посмертно реабилитированы за отсутствием состава преступления. ФигурантыПо делу обвинялись:
Также одним из участников заговора был объявлен армейский комиссар 1-го ранга Ян Гамарник — первый заместитель наркома обороны СССР, начальник Политуправления РККА, покончивший с собой 31 мая. Версия обвиненияФормулировка обвинения Согласно обвинительному заключению от 9 июня 1937 года, все обвиняемые являлись членами антисоветской троцкистской военной организации, связанной со Львом Троцким, его сыном Львом Седовым, осуждёнными в январе 1937 года Георгием Пятаковым и Леонидом Серебряковым, уже арестованными к тому времени Николаем Бухариным и Алексеем Рыковым, а также германским генеральным штабом. Следственными органами было инспирировано, что целью организации был насильственный захват власти в СССР в обстановке военного поражения от Германии и Польши. Список обвинений включал:
Некоторые исследователи (например, Елена Прудникова и Александр Колпакиди) указывают на противоречивость обвинения и считают, что настоящей причиной процесса был не заговор с целью захвата власти, а выдвижение на первый план внешнего фактора в виде шпионажа в пользу Германии призвано было скомпрометировать обвиняемых в глазах их боевых товарищей из РККА[4]. В частности, сам Тухачевский не признал обвинения в шпионаже[5]. За неделю до суда, 2 июня 1937 года, было созвано расширенное заседание Военного Совета при НКО СССР. О размахе мероприятия говорит то, что помимо членов Военного Совета, в заседании участвовало 116 приглашённых. С объяснением позиции правительства по «делу Тухачевского» перед армейской общественностью выступил Иосиф Сталин. Своё выступление он начал словами:
Сталин подчеркнул схожесть обвинений в адрес группы Тухачевского со случившимся годом ранее военным мятежом в Испании, с которым советские военные советники были знакомы на практике. Предварительное расследование и судВ 1929—1934 годах информация о наличии в РККА оппозиционных настроений во главе с Тухачевским поступала от дочери генерала Андрея Зайончковского, в 1932 году — от агента «Сюрприз» (Адольф Хайровский), в 1932—1934 годах — от агента «Илинич», а в 1933—1936 годах — от агента «Венера»[7]. Тем не менее эта информация из недр спецслужб стала известна правительству только после записки Артура Артузова в январе 1937 года[8]. Органы ОГПУ при проведении операции «Трест» и аналогичной операции «Синдикат-4» распространяли за границей и в СССР ложные мнения о том, что большинство бывших царских офицеров, служивших в то время в РККА, значительное число советских военнослужащих и даже воинских частей враждебно относится к Советской власти и ждёт момента, чтобы принять участие в совершении контрреволюционного переворота в СССР. Агенты ОГПУ с ведома ответственных сотрудников ОГПУ сообщали белоэмигрантам и иностранным разведкам сведения о Тухачевском и других видных военных деятелях как о лицах, якобы враждебно относящихся к Советской власти. На допросе 25 мая 1939 года сотрудник ИНО НКВД Игорь Кедров, говоря об отношении Артузова к сообщениям из Германии, показал:
Первые фигуранты дела — В. Путна и В. Примаков — были арестованы в связи с другим делом. В судебном процессе по делу Антисоветского объединённого троцкистско-зиновьевского центра (21—23 августа 1936 года) они были названы участниками армейской «военно-троцкистской организации»[комм. 1]. Тем не менее до мая 1937 года арестованные Путна и Примаков не называли никаких новых имён. Также и К. Б. Радек (ранее согласившийся выступить с разоблачениями и показаниями против кого угодно) на судебном заседании от 24 января 1937 года отрицал связь Тухачевского с оппозицией[9]. Исходя из этого, нарком обороны СССР Климент Ворошилов на заседании Пленума ЦК ВКП(б) от 23 февраля 1937 года уверял присутствующих:
В конце января поступила записка Артура Артузова[10] о донесениях «Сюрприза» в 1932 году[8]. 11 марта 1937 года арестован командующий Уральским ВО комкор Илья Гарькавый, который сразу начал давать признательные показания. Очень кстати 12 апреля во вскрытой чекистами японской дипломатической почте военный атташе Японии в Польше якобы отчитывается об установлении «связи» с Тухачевским[11]. 15 апреля состоялось первое перемещение — Фельдман был переведён на должность помощника командующего Московским ВО. 22 апреля Политбюро отменило поездку Тухачевского за границу. С 22 по 27 апреля некие показания на группу Тухачевского дают арестованные руководители НКВД Марк Гай, Георгий Прокофьев, Захар Волович, Рудольф Петерсон (при этом в суде их показания не использовались). Основные события, связанные с арестом и следствием по делу обвиняемых: перемещения на новые места службы, аресты, признательные показания и самоубийство Яна Гамарника, происходят 2—31 мая. А 2 июня Сталин выступает на расширенном заседании Военного совета. 7 июня 1937 года вышел Приказ НКО СССР № 072 «Обращение к армии по поводу раскрытия НКВД предательской контрреволюционной военно-фашистской организации в РККА»[12]. Критики «дела Тухачевского» указывают на скоротечность суда и исполнения приговора — следствие заняло меньше месяца, судебное заседание прошло через 2 дня после утверждения обвинительного заключения, заняло всего один день, а через несколько часов после вынесения приговора он был приведён в исполнение. При этом судебное заседание было закрытым, подсудимые — лишены права и на защиту, и на обжалование приговора. Подозрительно в приговоре от 11 июня 1937 года и то, что он целиком основан только на признательных показаниях подсудимых. Кроме того, приговор содержит многочисленные внутренние противоречия, в частности, в отношении мотива преступления. Из приговора не ясно, явились ли основным мотивом «бонапартистские» амбиции самого Тухачевского, стремившегося стать военным диктатором, или заговор составлялся с целью прихода к власти «троцкистско-зиновьевско-бухаринской» оппозиции в ВКП(б), или же заговор был организован враждебными к СССР иностранными государствами, и если да, то какими (Польшей, Германией или Японией)? Представляется крайне маловероятным, чтобы все эти факторы могли иметь место одновременно. Все эти недостатки судебного процесса вызывали у многих наблюдателей и последующих исследователей сомнения в обоснованности приговора, заставляли подозревать в незаконных методах получения показаний или в их искусной фабрикации.
Публицисты просталинского толка (например, Елена Прудникова) считают, что спешку можно объяснить исключительно тем, что заговор военных действительно существовал и представлял реальную опасность для правительства (как на аналог, они ссылаются на расправу с участниками заговора против Гитлера в 1944 году)[14]. Версия защитыПредысторияОбвиняемые принадлежали к группе высших советских военачальников, отрицательно оценивавших деятельность Климента Ворошилова на посту наркома обороны. Они считали, что в условиях подготовки СССР к большой войне некомпетентность Ворошилова отрицательно сказывается на процессе технической и структурной модернизации Красной армии[комм. 2]. Аналогичное дело разрабатывалось ОГПУ ещё в 1930 году: утверждалось, что группа крупных военачальников во главе с Тухачевским готовит захват власти и убийство Сталина (показания были получены у арестованных преподавателей Военной академии Н. Е. Какурина и И. А. Троицкого). Но Сталин не дал ему хода. В середине октября того же года была проведена очная ставка Тухачевского с Какуриным и Троицким; Тухачевский был признан невиновным[15]. Немецкая версияПо воспоминаниям Вальтера Шелленберга, в начале 1937 года через белогвардейского генерала Николая Скоблина в руки шефа «полиции безопасности» III Рейха Рейнхарда Гейдриха попал ряд документов, раскрывающих существование в среде высших офицеров РККА оппозиции Сталину. Гейдрих решил прощупать возможные связи между генералитетами вермахта и РККА, несмотря на опасения руководителя разведывательного бюро при германском МИДе Курта Янке о возможности двойной игры со стороны Скоблина (было известно, что жена Скоблина певица Надежда Плевицкая поддерживает связи с ГПУ). Тем не менее, Гитлер решил не раскручивать связи вермахта и РККА в Германии, а передать документы в СССР, добавив несколько бумаг, которые должны были убедить Сталина, что между руководством вермахта и РККА существует сговор. Для большей достоверности были разыграны ночные нападения на архив вермахта и управление военной разведки. Доказательства существования контактов между вермахтом и РККА действительно были обнаружены, хотя и не имели серьёзного объёма. Таким образом бумаги Скоблина и документы, похищенные из архива вермахта, должны были убедить Сталина, что в РККА существует некий «фашистский заговор», целью которого является переворот и уничтожение самого Сталина, вкупе с установлением прогерманского режима в Москве. Посредником для переговоров выступил президент Чехословакии Эдвард Бенеш, собственноручно написавший письмо Сталину. В Москве отреагировали быстро, предложив работать напрямую через посольство в Берлине. К удивлению немцев, Сталин предложил заплатить за документы. Гейдрих запросил 3 млн золотом. В начале мая 1937 года спецпосланник из Москвы, заплатив потребованные Гейдрихом миллионы, вывез документы в СССР[16]. По данным советского разведчика Л. Треппера, эти документы были сфальсифицированы[17]. Германский стальной магнат Фриц Тиссен связывал деятельность двух военачальников, Тухачевского и Вернера фон Фрича:
Английский историк Второй мировой войны Джон Эриксон (John Erickson) отмечает, что нет фактов, подтверждающих предательскую связь Тухачевского с немцами, но признаёт, что есть документы из Министерства иностранных дел Германии, подтверждающие неофициальное общение Тухачевского с германским генералитетом[19]. По служебному положению Тухачевский принимал участие в военном сотрудничестве между СССР и Германией в 1922—1933 годы и в 1932 году посетил большие манёвры в Германии. Альтернативная версия Зимой 1936—1937 годов двойной агент НКВД белый генерал Скоблин сообщил Гейдриху, что Тухачевский готовит заговор с целью свержения Сталина. Никаких доказательств этому не было, и Гейдрих, переговорив с Гиммлером и шефом гестапо Мюллером, принялся их фабриковать. Для этого Мюллер предоставил Гейдриху несколько уголовников из концлагеря, опытных в подделке документов, и в специально организованной небольшой лаборатории были сфабрикованы два досье с записками и подписями маршала Тухачевского. Сами подписи были подлинными, изменялись лишь даты документов на 1935 и 1936 годы. Одно досье было отправлено прямо в Москву, а второе для большего правдоподобия передано президенту Чехословакии Э. Бенешу через чешского военного атташе в Париже. Далее Бенеш переправил это досье Сталину «в качестве жеста доброй воли» (как он писал в своих мемуарах в Париже в 1954 году). Для большей убедительности одно из досье содержало поддельный рукописный приказ Гитлера с распоряжением постоянно наблюдать за немецкими генералами, которые могли вступать в контакты с Тухачевским[20]. Следствие и судПримаков и Путна были арестованы в августе 1936 года, остальные обвиняемые — в мае 1937 года. Ян Гамарник застрелился накануне ареста. Следствие длилось менее месяца, вёл его следователь З. М. Ушаков-Ушимирский, впоследствии так же репрессированный и расстрелянный[21]. Для Тухачевского следствие началось с трёх очных ставок 25 мая, после которых он потребовал дополнительных[4]. Протоколы допросов отсылались лично Сталину[3][22][23]. Тухачевский собственноручно написал отчёт о военных планах своей группы на 143 страницах, в котором сослался на «План поражения» Уборевича и собственные показания о вредительской деятельности, изложенные особо. Ни тот, ни другой документ не опубликованы[24]. 11 июня дело было рассмотрено в порядке, установленном постановлением ЦИК и СНК СССР от 1 декабря 1934 года, то есть в закрытом судебном заседании без присутствия защитников и без права обжалования. Приговор был вынесен Специальным судебным присутствием Верховного Суда СССР в составе: армвоенюрист Василий Ульрих, маршалы Василий Блюхер и Семён Будённый, командармы Яков Алкснис, Борис Шапошников, Иван Белов, Павел Дыбенко и Николай Каширин, комдив Елисей Горячев. Пятеро из них (кроме Ульриха, Будённого, Шапошникова и Горячева — тот, по некоторым данным, застрелился, опасаясь ареста, в 1938 году) впоследствии сами стали жертвами репрессий и были расстреляны в течение 1938 года. Сохранилась стенограмма судебного заседания, имевшая гриф «совершенно секретно» и рассекреченная позднее[25]. Имеется также записка С. Будённого, в которой говорится, что все подсудимые признали себя виновными, и что лишь Тухачевский в своём выступлении поначалу пытался опровергнуть свои показания, которые он давал на предварительном следствии, но в конце концов виновным себя признал[26][27]. Все обвиняемые были приговорены к расстрелу с конфискацией имущества и лишением воинских званий. Приговор был приведён в исполнение сразу по завершении суда в ночь на 12 июня 1937 года в здании Военной коллегии Верховного Суда СССР[28]. Руководил расстрелом комендант НКВД В. М. Блохин[источник не указан 4666 дней]. Свидетельства современников
ПоследствияДело Тухачевского стало началом широкомасштабных репрессий в РККА. В ходе этих репрессий погибли, в том числе, и все члены «специального присутствия», кроме Ульриха, Будённого и Шапошникова. Также не был репрессирован Горячев, который умер в декабре 1938 года, однако существует и версия о самоубийстве ввиду опасения репрессий[29][30]. Дело вызвало широкую международную реакцию. Так, немецкий журнал «Верфронт» в 1937 писал[31]:
«Дело Тухачевского» послужило поводом правительству предоставить широкие полномочия НКВД на разоблачение «заговоров» по всей стране[32]. РеабилитацияОпределением от 31 января 1957 года (Определение номер 4н-0280/57 Военной Коллегии Верховного Суда СССР) все подсудимые были оправданы и реабилитированы за отсутствием состава преступления. В основе нового решения лежали данные о том, что признательные показания подсудимых, на которых был основан обвинительный приговор, получены с использованием пыток, избиений и других «преступных методов проведения следствия»[1][2]. В Определении, в частности, говорится: «Военная коллегия Верховного Суда СССР, изучив материалы дела и дополнительной проверки, считает бесспорно установленным, что уголовное дело в отношении Тухачевского, Корка, Якира и других по обвинению их в антисоветской деятельности было сфальсифицировано»[2]. Для расследования обстоятельств дела ЦК КПСС создал комиссию под руководством члена Президиума ЦК КПСС, председателя Комиссии партийного контроля Николая Шверника. В состав комиссии также входили Александр Шелепин и Владимир Семичастный, оба занимавшие пост Председателя КГБ СССР в годы работы комиссии. В 1964 году комиссия изложила результаты своей работы в справке, направленной на имя Первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущёва[1]. В заключении комиссии отмечается, что обвиняемые были арестованы «в нарушение Конституции СССР, вопреки требованиям уголовных и уголовно-процессуальных законов, без санкции прокурора или постановления суда, по прямому произволу Сталина и Ежова. В деле нет объективных доказательств, подтверждающих совершение кем-либо из обвиняемых государственных преступлений. Обвинения в этих преступлениях являются ложными и базируются лишь на противоречивых „признательных“ показаниях арестованных, навязанных им работниками НКВД преступными методами проведения следствия по делу»[1]. В искусстве
См. такжеПримечанияКомментарии
Источники
Литература
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||
Portal di Ensiklopedia Dunia
