Феодора
Феодо́ра (др.-греч. Θεοδώρα — «Божий дар»; ок. 500, Фамагуста, Кипр — 28 июня 548, Константинополь, Византийская империя) — византийская императрица, супруга и соправительница императора Юстиниана I. Оказала большое влияние на религиозную и политическую жизнь Византийской империи середины VI века. Почитается христианской церковью как святая. Память императрице Феодоре совершается в православной церкви вместе с её мужем 14 (27) ноября. БиографияПроисхождениеФеодора родилась около 500 года[4] (по одной из версий — на Кипре[5]) в семье служителя константинопольского цирка зверей по имени Акакий[6], который после смерти оставил в нищете вдову и трёх малолетних дочерей, из которых Феодора была средняя. Впоследствии из почтения к императорскому дому появились биографии, в которых её отец именовался сенатором[6]. Мать Феодоры вторично вышла замуж за смотрителя за зверями, и девочки стали зарабатывать на жизнь работой в цирке[7]. Одним из основных[8] источников о молодости Феодоры является памфлет её современника Прокопия Кесарийского «Тайная история», написанный в 550 году (спустя два года после смерти Феодоры) против её мужа, императора Юстиниана. В памфлете супругам приписываются всевозможные пороки и злоупотребления. Как утверждал Прокопий, с юных лет Феодора стала гетерой и вместе с сёстрами участвовала в представлениях мимов — «Комито уже блистала среди своих сверстниц-гетер; следующая же за ней Феодора, одетая в хитончик с рукавами, как подобает служаночке-рабыне, сопровождала её»[7]. Про этот этап биографии Феодоры Прокопий отзывался нелестно: «Но как только она подросла и созрела, она пристроилась при сцене и тотчас стала гетерой из тех, что в древности называли „пехотой“. Ибо она не была ни флейтисткой, ни арфисткой, она даже не научилась пляске, но лишь продавала свою юную красоту, служа своему ремеслу всеми частями своего тела»[7]. Прокопий с осуждением снабдил описание занятий Феодоры в театре мимов многими подробностями, однако признал, что «была она необыкновенно изящна и остроумна. Из-за этого все приходили от неё в восторг». По его словам, Феодора прерывала частые беременности, вызывая выкидыши[7]. Начальный этап жизни будущей императрицы и святой не подтверждается и не опровергается житийной литературой; так, у Димитрия Ростовского кратко указано: «была сначала грешницей, но потом раскаялась»[9]. Современник Феодоры Иоанн Эфесский хотя и благосклонно относился к ней, тем не менее в своём сочинении «Жития восточных святых» назвал её «Феодорой из борделя». Именно так прозвали в Константинополе любовницу влиятельного военачальника Юстиниана, ещё не ставшего императором, к которой за покровительством обратились сирийские монофизиты, преследуемые императором Юстином[10][11]. Феодора оставила Константинополь, чтобы последовать в Северную Африку за любовником Гекеболом, получившим должность архонта Пентаполиса. Но тот вскоре прогнал её, и Феодора была вынуждена опять зарабатывать себе на жизнь проституцией в египетской Александрии[7]. Находясь в крупном культурном и научном центре своего времени, Феодора попала под влияние этой просвещённой среды, познакомилась с монофизитством, которому потом тайно покровительствовала[12][13]. Там же Феодора познакомилась с патриархами Тимофеем IV Александрийским и Севиром Антиохийским, которые в своих проповедях часто обращались именно к женщинам и, возможно, способствовали изменениям, произошедшим в её образе жизни[6]. БракПосле возвращения в Константинополь Феодора стала зарабатывать на жизнь рукоделием (прядением пряжи), оставив прежние способы добывания денег. Красотой, умом, необычайным обаянием и твёрдой волей она покорила сердце будущего императора Юстиниана, подходившего к 40-летнему возрасту. Существует ряд версий их знакомства: по одной из них он увидел её в окне, по другой — их познакомила актриса Македония, в доме которой Феодора жила после возвращения из Александрии[13]. К 523 году он возвысил её до статуса патрикиев. Для возможности их законного брака в 524 году был даже изменён закон Константина Великого, запрещавший браки знатных лиц с женщинами низкого происхождения, актрисами и дочерьми актрис. По новому закону такие браки допускались с личного разрешения императора, если женщина бросила ремесло актёрства[14]. Против брака Юстиниана с Феодорой выступала императрица Евфимия, и только после её смерти брак состоялся[15]. Бракосочетание Юстиниана, бывшего тогда только наследником престола, с Феодорой состоялось, вероятно, в 525 году в Святой Софии[16]. Юстиниан никогда не придавал значения происхождению Феодоры, считал её равной себе. Это объясняется тем, что сам Юстиниан был выходцем из крестьянской семьи[17], хотя и получил благодаря своему дяде (неграмотному императору Юстину) хорошее образование и власть. Император действительно любил Феодору, о чём свидетельствует его переименование крепости Аназарв (в Сирии) в Феодориаду и образование одноимённой епархии в Сирии[18]. После замужества, согласно Прокопию, Феодора более не запятнала себя какими-либо любовными историями. Когда её заподозрили в склонности к рабу-варвару Ареовинду, тот по приказу Феодоры был наказан плетьми и отправлен в ссылку[19]. Прокопий же сообщает, что Ареовинд просто исчез, и никто о нём более ничего не слышал[7]. Детей у Феодоры и Юстиниана не было. Прокопий в своём трактате сообщает о её сыне Иоанне, рождённом до брака и воспитанном в Аравии отцом. Когда взрослеющий Иоанн появился в Константинополе, чтобы вернуться к матери, та, испугавшись гнева Юстиниана, сделала так, что больше его никто не видел. Историк Шарль Диль упоминает о дочери Феодоры, рождённой также до брака[20]. Сын дочери Феодоры (то есть её внук) приобрёл при византийском дворе того времени высокое положение, что позволяет сделать предположение о том, что его происхождение императора не смущало[6]. Данный факт подтверждает Прокопий, рассказывая о стараниях Феодоры удачно устроить брак своего внука с дочкой своей подруги Антонины и полководца Велизария[7]. Племянница Феодоры Элия София была выдана ею замуж за будущего императора Юстина II[16]; её матерью могла быть любая из двух известных по Прокопию сестёр Феодоры — Анастасия либо Комито, также характеризуемая Прокопием как гетера[7]. Политическая и религиозная деятельностьУчастие в управлении империейИмператрицей Феодора стала 1 апреля 527 года, когда её супруг был коронован императором, соправителем умирающего императора Юстина I. Спустя 4 месяца Юстин скончался. Феодора правила государством 22 года наравне с Юстинианом: смещала и назначала высших должностных лиц в империи, оказывала влияние на законодательную и внешнеполитическую деятельность императора, занималась дипломатической перепиской, принимала иностранных послов и т. д. Значимое положение Феодоры как в жизни Юстиниана, так и в делах управления империей подчёркивает надпись, сделанная Юстинианом на передней стороне золотого престола в реконструированном им храме Святой Софии: «Твоя от Твоих приносим Тебе Твои, Христе, рабы Юстиниан и Феодора»[12]. По сообщению «Хронографии Феофана» Феодору в её поездке на тёплые Пифийские воды «сопровождали градоначальник патриций Минас и патриций Илья, начальник милостыней и другие патриции, спальничие и вельможи, всех до четырёх тысяч»[21]. Прокопий приводит случай, который (пусть достоверность его и сомнительна) характеризует влияние Феодоры в государстве[источник не указан 2607 дней]. Когда в горах Кавказа персидское войско терпело неудачи, то царь персов Хосров зачитал своему вельможе Завергану письмо Феодоры со следующей фразой: «За это я обещаю тебе многие блага со стороны моего мужа, который ничего не предпринимает, не посоветовавшись со мной»[7]. Эти слова вызвали некоторый подъём боевого духа у персов, взгляды которых на роль женщины в обществе оставались патриархальными. По мнению Прокопия, любое назначение на должность, произведённое без согласования с Феодорой, заканчивалось для такого назначенца «самой позорной смертью»[7]. Феодора была мстительной женщиной и императрицей, никогда не прощала своих врагов[6]. В управлении империей произошло размежевание интересов: Юстиниан проводил общую политическую линию, а Феодора интересовалась её деталями[12]. Иоанн Эфесский, рассказывая о крещении нубийского племени (см. ниже в разделе «Религиозная деятельность»), сообщает, что византийские чиновники на местах боялись больше императрицы, чем императора. Один из них оправдывается перед послом Юстиниана: «Страх перед царицей хорошо мне известен, поэтому я не посмел противиться им [посланцам Феодоры]»[22]. Влияние Феодоры не ослабевало вплоть до её кончины[23]. С её влиянием связывают принятие ряда законов, улучшавших положение женщин, а также суровых норм по отношению к мужчинам-гомосексуалам, предусматривавших наказание в виде публичного оскопления[24]. Восстание НикаВ трудные минуты она проявляла редкое мужество и неукротимую энергию. Эти черты особенно ярко проявились в 532 во время восстания Ника, когда в обстановке всеобщей паники она помешала бегству Юстиниана из Константинополя и тем самым, по мнению ряда исследователей[25][26], спасла трон. В момент, когда император готов был покинуть город, она на заседании императорского совета обратилась к нему с речью, приводимой у Прокопия в трактате «О персидской войне», и произнесла слова, ставшие афоризмом:
Литературным образцом для этой речи, возможно, стала указанная у Геродота речь карийской правительницы Артемисии на совете персов перед Саламинской битвой, хотя по смыслу Артемисия призывала к обратному, отказу от сражения[28]. Слова «царская власть — лучший (прекрасный) саван» — были заимствованы Прокопием от сиракузского тирана Дионисия Старшего. В 403 г. до н. э. Дионисий был осаждён восставшими в крепости и на предложение друга спасаться ответил: «Тирания — прекрасный саван»[29]. Речь Феодоры подверглась Прокопием литературной обработке, однако никто из историков не сомневается в том, что Феодора произнесла нечто подобное, хотя и не в столь блестящих выражениях[29]. Благотворительная деятельностьДля бывших куртизанок и проституток Феодора открыла монастырь на берегу Босфора (так называемый монастырь раскаяния). По мнению Прокопия, условия проживания там были настолько суровы, что многие женщины по ночам бросались с высоты, чтобы покончить с мучениями[7]. Иоанн Малала, современник Прокопия, не так враждебно настроен по отношению к Феодоре[источник не указан 2607 дней] и сообщает следующее о благих деяних императрицы:
Религиозная деятельностьФеодора тайно покровительствовала монофизитам: способствовала избранию константинопольским патриархом Анфима, а после его низложения в 536 году укрывала его 12 лет в тайной келье своего дворца[12][30]. Так же не без её участия происходило замещение александрийского патриаршего престола монофизитами. В её половине дворца (возможно, с согласия Юстиниана) вместе с Анфимием проживал привезённый в Константинополь в 538 году патриарх Феодосий Александрийский, который образовал там подобие монастыря и вёл себя как глава всемирной монофизитской церкви[31]. По мнению А. В. Карташёва, именно Феодора «искусственно размножила монофизитские хиротонии и прямо создала и укрепила историческое существование монофизитских церквей вплоть до наших дней»[12]. Несмотря на пристрастия жены, Юстиниан всё же не прекращал преследования монофизитов, начавшиеся после четвёртого Вселенского собора, хотя и не был в них последователен, а из-за влияния Феодоры слишком нерешителен. Например, после землетрясения в ноябре 533 года, когда народ на улицах скандировал — «Август, сожги томос Халкидонского собора!», он издал богословский указ, растянутый и не вполне ясный, с формулами: «Одному и Тому же Христу принадлежат и чудеса и страдания». Так, по мнению Карташёва, начали сдаваться позиции Халкидонского собора[12]. Но всё же гонимые монахи-монофизиты в Сирии оскорбляли портреты Юстиниана и в то же время молились о здравии благочестивейшей государыни, а с другой стороны православные, видя уступки Юстиниана монофизитам, желали ему поскорее избавиться от Феодоры[12]. По свидетельству Евагрия и Прокопия это разделение ролей использовалось Юстинианом и Феодорой для оказания влияния на обе спорящие стороны в целях укрепления политического единства империи[12]. Интерес Феодоры в укреплении позиций монофизитов выразился также в её поисках кандидата на престол римского понтифика. Им стал Вигилий, возведённый на престол через инцинированный по указанию Феодоры судебный процесс по обвинению папы Сильверия в политической измене[12]. Историк Шарль Диль, оценивая Феодору, пишет, что она, как все византийки, была очень набожной, но при этом тонким политиком и понимала, что богатые провинции Востока, где в то время господствовало монофизитство, были нужны империи. Сирия и Египет, по его мнению, через религиозные расколы проявляли свой сепаратизм, и Феодора, встав на сторону монофизитов и делая им всевозможные уступки, смогла успокоить их недовольство[6][32]. Также существует мнение, что Феодора, будучи сторонницей халкидонской веры[26], считала, что «монофизиты круга Севира были весьма близки к православию и что если к ним относиться с терпимостью и уважением, они не смогут не понять и не принять Халкидонский Собор»[31]. При этом отмечают, что личная протекция Феодоры определила успех миссии монофизитов в Аравии, Нубии, Абиссинии и они снова вошли милость и могли действовать, не опасаясь соборных отлучений[6]. Феодора не только участвовала в религиозной борьбе, но и заботилась о распространении христианства. Так, епископ Иоанн Эфесский сообщает, что Феодора с радостью приняла предложение посланника александрийского патриарха монофизита Феодосия об обращении в христианство народа нобадов (одно из нубийских племён):
Несмотря на возражения Юстиниана, Феодора хитростью смогла направить миссионеров-монофизитов к народу нобадов[22]. СмертьФеодора скончалась 28 июня 548 года[18] после продолжительной болезни. Епископ Виктор Туннунский, который расходился с императрицей по вопросам религии, оставил такую запись в своей хронике: «Августа Феодора, врагиня халкедонского собора, поражённая по всему телу раковой опухолью, необыкновенным образом окончила жизнь»[33]. Она была похоронена со всеми императорскими почестями в церкви Двенадцати апостолов в Константинополе. Юстиниан после смерти жены, давая торжественные обещания, клялся её именем, которое он увековечил в названиях многих городов и провинций Византии и завоеванных территорий. В память о жене Юстиниан в монастыре Святой Екатерины на Синае в главной базилике, построенной по его указанию, приказал сделать надпись: «Упокоению блаженной памяти императрицы Феодоры»[34]. После кончины Феодоры овдовевший Юстиниан остался верен её памяти и не вступал в повторный брак. Оценка личности современниками и потомкамиНаиболее положительную оценку Феодора получила от монофизитов:[12]
Церковью Феодора была канонизирована вместе с её мужем Юстинианом в лике благоверной. Православная церковь признает раскаяние Феодоры в её неправедной жизни в молодости и считает, что она всё же отошла от монофизитской ереси[36] и стала защитницей православия. Константинопольская церковь с самого начала очень лояльно отнеслась к Феодоре: после её коронации, когда сильны были разговоры о её прошлом и многих оно смущало «ни один из священнослужителей не высказал открыто возмущения, несмотря на то что и им предстояло именовать её владычицей»[7]. При этом историки отмечают, что западная церковь не простила Феодоре грубого низложения папы Сильверия и её имя на западе долгое время предавали проклятиям и поношениям[6]. Оценка Феодоры в области государственного управления, сделанная Прокопием, не менее категорична, чем его негативная оценка деятельности Юстиниана[источник не указан 2607 дней]. Однако особо признается её роль в ходе восстания Ника, когда она предотвратила бегство Юстиниана из Константинополя. Источники и историографияОсновным источником сведений о императрице Феодоре является памфлет Прокопия Кесарийского «Тайная история» (греч. Ἀνέκδοτα), написанный спустя два года после её смерти. Данный труд был найден только в XVII веке директором Ватиканской библиотеки Никколо Аламанни и сразу вызвал волну споров. При его написании Прокопий, как и знаменитый биограф цезарей Гай Светоний Транквилл, возможно, использовал императорские архивы, однако его рассказы об образе жизни Феодоры до её вступления в брак подвергаются сомнениям. Так, английский исследователь Алан Камерон в фундаментальной монографии о Прокопии вообще отказывается видеть в описании молодости Феодоры какую бы то ни было реальность[29]. Тем не менее осведомлённость Прокопия не вызывает сомнений, так как он служил секретарём при крупнейшем полководце Юстиниана Велизарии и был свидетелем многих событий, которые описывал[6][16]. «Тайная история», написанная, по мнению одного из исследователей, «жёлчью, а не чернилами», была скорее реакцией Прокопия на опалу его патрона Велизария, в результате чего и он сам потерял благосклонность двора. Об отчасти необъективном характере данного труда свидетельствует, например, то, что шестая часть «Тайной истории» представляет уже мифотворчество на тему «Юстиниан — воплощение дьявола»[29]. И всё же историки не отвергают «Тайную историю» целиком как абсолютно недостоверный источник, поскольку другие приведённые им данные, в частности, о политической и религиозной деятельности Юстиниана и Феодоры, находят подтверждение в иных доступных текстах, в том числе и в кодексе Юстиниана[6]. Византинист Фёдор Успенский в труде «История Византийской империи» признаёт, что Прокопий — практически единственный свидетель, описавший эпоху Юстиниана, однако критикует негативный и предвзятый тон его «Тайной истории». По мнению Успенского, этот труд, относящийся к позднему периоду жизни Прокопия и разительно отличающийся от его прежних объективных трактатов, следует рассматривать в контексте распространённого тогда убеждения, «что современный ему порядок вещей не есть нормальный, что слава римская безвозвратно миновала, и современники не походят на героев прошлого»[37][уточнить]. Он не вдаётся в подробности молодости Феодоры и считает, что она «независимо от своей обстановки и исторической роли приковывает к себе всеобщее внимание как характер и ещё более — как литературный тип»[37][уточнить]. Кроме труда Прокопия, отдельные аспекты жизни Феодоры были описаны в середине VI века одним из её приближённых — епископом Иоанном Эфесским в сочинениях «Жития восточных святых» и «Церковная история». Из житийной литературы сведения о Феодоре содержатся в жизнеописаниях патриарха Севера и Якова Барадея[6]. В минее Дмитрия Ростовского о ней лишь кратко сообщается в конце жития императора Юстиниана. Деятельность Феодоры в области религии, а особенно её роль в укреплении позиций монофизитов подробно освещена Антоном Карташёвым в труде «Вселенские соборы», а также Шарлем Дилем во многочисленных трудах по истории Византии. Из современных трудов Феодоре посвящена монография итальянских исследователей Стефания Салти и Рената Вентурини «Жизнь Феодоры» (1999)[38]. В изобразительном искусствеНаиболее знаменитое изображение императрицы Феодоры — мозаика в базилике Сан-Витале в Равенне, уникальное тем, что оно является прижизненным (546—547 годы), а также сохранившимся до наших дней. Императрица с супругом изображена на двух мозаичных панно, которые располагаются на стенах апсиды. Оба правителя изображены как донаторы, стоящие порознь, они возглавляют две процессии, приносящие дары храму. Оба супруга держат в руках жертвенные литургические сосуды[39]. Лазарев В. Н. пишет, что данные изображения выполнялись, по-видимому, лучшими из равеннских мастеров, которые создали их по столичным образцам — царским портретам, рассылавшимися в провинции Византийской империи для копирования:
В художественной литературе
В кинематографе
Примечания
Литература
Ссылки
|