По китайским поверьям, змей-лун обитает в реках, озёрах и морях, но способен взмывать и в поднебесье. В нём отчетливо проступают следы божества влаги и дождя, первоначально связанного с культом плодородия. Ритуалы по вызыванию дождя не обходились без изображений дракона уже в VI в. до н. э. Раннюю систематизацию знаний о драконах, с критическим заключением, выполнил Ван Чун (I век н. э.) в трактате «Лунь хэн» 論衡 (гл. Лун сюй 龍虛).
Лун — один из двухсот тысяч разновидностей персонажей китайского театра теней, и он не меняется веками[1].
Внешне китайского дракона описывают через подобия: голова верблюда, рога оленя, глаза демона, шея змеи, чешуя карпа (чешуек должно быть 81 или 117), когти орла, лапы тигра и уши коровы; на изображениях, тем не менее, часто заметно расхождение с этим описанием. На голове драконов находится их важнейшая принадлежность — шишка на макушке, благодаря которой они могут летать без крыльев. Однако её на изображениях можно увидеть нечасто[2].
Размеры китайских драконов — от метра до более 300 метров у Великого Цзянь-Тана[2].
Самки китайских драконов откладывают яйца, но некоторые детёныши вылупляются через тысячу лет. Их рождение сопровождается разгулом стихии: мощными метеорными потоками, грозами и крупным градом[2].
Китайцы разделили драконов на группы, в которых каждая порода имеет свои отличительные характеристики. Появились четыре главных брата-дракона морских Лун-ван:
Дунхай Юйгуан 东海敖广 или Ао-Гуан (Восточно-Китайское море);
Сихайю 西海敖闰 или Ао-Рун (Западное море);
Наньхай Юйцинь 南海敖钦 или Ао-Цинь (Южное море);
Бейхай Юйшунь 北海敖顺 или Ао-Шунь (Северное море)[2].
Основные породы дракона следующие:
Тяньлун — небесный дракон, который охраняет чертоги богов и возит их на колесницах;
Фуцанлун — дракон скрытого сокровища, который стережёт под землёй драгоценные камни и металлы и волнует землю вулканами;
Дилун — земляной дракон, который заведует морями и реками;
Инлун — божественный дракон, от которого зависят погода, ветер, дождь и который гремит с неба громом.
Другие породы драконов: цзюлун — чешуйчатый дракон (синий); инлун — дракон с крыльями или без, оба варианта возможны (белый, чёрный, циановый); цзюлун с рогами (синий); безрогий чжилун (красный, белый и зелёный); паньлун, связанный с землёй. Китайские драконы могут быть также чёрного, белого, красного или жёлтого цвета, среди которых последний считается главнейшим. Каждый дракон рождается из золота того же цвета, что и его шкура. Возраст дракона также можно определить по цвету шкуры. Жёлтым, красным, белым и чёрным драконам — тысяча лет, а синим — восемьсот[2].
Драконы могут менять свои формы, в том числе принимать человеческий облик. По верованиям китайцев, их отпугивают или контролируют листья кельрейтерии метельчатой (мелии иранской), пятицветная шёлковая нить, воск, железо или многоножка[2].
Значение
Как царь животных дракон служил символом императорской власти. Согласно китайскому преданию, Жёлтый император на исходе жизни обратился в дракона и взмыл в небеса. У настоящего императора должна быть родинка в форме дракона. Императорский трон многих династий назывался троном дракона. Во времена династии Цин китайский дракон украшал государственный стяг. За ношение одежды с фигурами дракона простолюдин подлежал смертной казни.
Применение в медицине
В конце 80-х годов XX века жители маленькой деревни в провинции Хэнань в Китае обнаружили скелет зауропода, который приняли за кости дракона. В соответствии с традиционными рецептами, они стали варить из останков похлёбку для детей, страдающих судорогами и головокружениями, а также размалывали кости в порошок и прикладывали к ранам и переломам. По их убеждениям, это действительно помогало, и на местном рынке активно шла торговля: «драконьи кости» продавались на развес по 4 юаня (около 14 рублей) за килограмм. Однако, когда об этом узнал профессор Института палеонтологии позвоночных и палеоантропологии Китайской академии наук Дун Чжимин, разразился скандал. Крестьяне, осознавшие, что употребляли в пищу животное, жившее 85-100 млн лет назад, испугались и передали остатки скелета учёным[3].
Девять сыновей дракона
К XVI веку китайские авторы объединили несколько созданий, некоторые из которых уже давно появлялись в китайской скульптуре или декоративно-прикладном искусстве, под общим названием Девять сыновей дракона[кит.]. Существует несколько вариантов этого списка. По одной традиции, представленной в книге «Шэнъань вайцзи» (кит.升庵外集) поэта Ян Шэня (1488—1559), сыновья дракона, в порядке старшинства, перечисляются следующим списком:[4]
Чивэнь любит глотать, и поэтому его помещают на концах конька крыши, чтобы он проглатывал все дурные поветрия; Чивэнь — популярный элемент архитектурного декора Китая;
Цзяоту похож на морскую раковину и не любит, чтобы его беспокоили; поэтому его помещают на дверные ручки или пороги.
Цзюню и би-ся вырезали на струнных инструментах и литературных табличках, а цзинь — на балках мостов[2].
В современном китайском языке выражение «девять сыновей дракона» (кит.упр.龙生九子, пиньиньlóngshēng jiǔzǐ, палл.луншэн цзюцзы) является чэнъюем и помимо использования в прямом значении «рождённые легендарным драконом девять сыновей не стали драконами и имели каждый свои достоинства», переносится на людей и употребляется, когда хотят отметить различие в моральных качествах и увлечениях у родных братьев[5][6].
Терехов А. Э. Жёлтый дракон как благое знамение в эпоху Хань // Путь Востока: Культура. Религия. Политика: Материалы XI и XII молодёжных научных конференций по проблемам философии, религии и культуры Востока. — СПб.: С.-Петерб. филос. об-во, 2009. С.301-305.
Терехов А. Э. Эволюция представлений о драконе лун в китайской культуре XVII в. до н. э. — III в. н. э. : на материале письменных источников // XV всероссийская конференция «Философии восточно-азиатского региона и современная цивилизация»: Москва, 18—19 мая 2009 г. — М.: Печатно-множительная лаборатория ИДВ РАН, 2010. — С.64-68.
Терехов А. Э.Китайский дракон как символ мировой гармонииАрхивная копия от 11 февраля 2017 на Wayback Machine // Путь Востока: Общество, политика, религия: Материалы XIII молодёжной конференции по проблемам философии, религии и культуры Востока. — СПб.: С.-Петерб. Филос. об-во, 2011. — С.86-93.