Ars simia naturae

Ars simia naturae — крылатое латинское выражение, в переводе: «искусство — обезьяна природы».

В живописи

Указывается, что эта идея была развита Боккаччо[1].

Искусство художника считалось имитацией реальной жизни, его символом стала обезьяна — животное, известное своей способностью подражать и передразнивать. Латинское выражение, которое связывали с этой аллегорией, особенно понравилось фламандским художникам XVII века. В их картинах художник изображался в виде обезьяны, занимающейся созданием портрета (обычно женского), живописного или скульптурного.

Данная пародия на человека позднее расширилась, и обезьяну стали изображать за другими видами человеческой деятельности (игра в карты, еда, танцы и т. п.), и подменять другими животными — кошками, совами. Мораль таких картин — высмеивание человеческой претенциозности, глупости и суетности[2].

В скульптуре

  • Рабы Микеланджело: в «Восставшем рабе» находили олицетворение архитектуры, а в «Умирающем» — живописи, так как у ног фигуры имеется незавершенное изображение обезьяны из данного афоризма[3][4].
  • В дальнейшем тема получила значительное развитие в скульптуре[5].

В литературе

«Юный Пушкин, создавая „Бову“, перебирает имена певцов, достойных подражания — Гомер, Виргилий, Клопшток, Мильтон, Камоэнс. И лишь дойдя до Вольтера, находит в нём тот образчик остроумия, с которого и собезьянничать не грех:

Но вчера, в архивах рояся,
Отыскал я книжку славную,
Золотую, незабвенную,
Катехизис остроумия,
Словом: Жанну Орлеанскую.
Прочитал, — и в восхищении
Про Бову пою царевича.
О Вольтер! О муж единственный!
Ты, которого во Франции
Почитали богом некиим,
В Риме дьяволом, антихристом,
Обезьяною в Саксонии! (I, 61)

Пушкин менее всего дурачит простодушного читателя в выборе неподобающего объекта для поэтического подражания. Высокому авторитету того же Вергилия с вызывающей прямотой противопоставлен Вольтер-обезьяна. Фернейский отшельник — не дьявол и не Бог, а обезьяна, то есть нечто крайне несерьезное. Но именно это Пушкин готов принять со всей серьёзностью. Так в чём же дело? Обезьянье, заметим, — это человеческое, слишком человеческое, в противовес божественному и дьявольскому. В обезьяньем образе Вольтера, по Пушкину, — суть поэзии и идеальная мера подражания. Как говорили древние, ars simia naturae (искусство — обезьяна природы)»[6].

Литература

  • Frédéric Coché. Ars Simia Naturae

Примечания

  1. ↑ David E. Mungello. Curious Land: Jesuit Accommodation and the Origins of Sinology. — University of Hawaii Press, 1989. — 418 с. — ISBN 9780824812195. Архивировано 11 октября 2018 года.
  2. ↑ Холл Джеймс[англ.]. Словарь сюжетов и символов в искусстве = James Hall; introduction by Kenneth Clark. Dictionary of Subjects and Symbols in Art / Пер. с англ. и вступительная статья А. Майкапара. — М.: «Крон-пресс», 1996. — 656 с. — 15 000 экз. — ISBN 5-323-01078-6.
  3. ↑ Рабы Микеланджело. Дата обращения: 24 июля 2011. Архивировано 26 марта 2016 года.
  4. ↑ Hope B. Werness. Continuum Encyclopedia of Animal Symbolism in World Art. — A&C Black, 2006-01-01. — 502 с. — ISBN 9780826419132. Архивировано 11 октября 2018 года.
  5. ↑ Lene ?termark-Johansen. Walter Pater and the Language of Sculpture. — Routledge, 2017-07-05. — 549 с. — ISBN 9781351537216. Архивировано 11 октября 2018 года.
  6. ↑ Пушкин-обезьяна (недоступная ссылка)
При написании этой статьи использовался материал из «Словаря сюжетов и символов в искусстве» Джеймса Холла.