|
Янгикент (Дагестан)
Янгикент (кум. Янгыгент — «новое село») — село в Кайтагском районе Республики Дагестан. Административный центр муниципального образования сельское поселение «Янгикентский сельсовет»[3]. Центр сельсовета с 1921 года[4]. География Расположено в 12 км к северу от районного центра — села Маджалис, на реке Янгичай в 6 км от горы Шахтепе (1224м) в плодородной долине (бассейн р. Артузень). к северу от села в 2 км находится гора Яшкент-теки (542м) АрхеологияВ селе имеются множество археологических памятников, как Янгикентское 1-е поселение X-XIV вв. на южной и юго-западной окраине села, Янгикентское 2-е поселение ран. бронза, III тыс. до н.э. на левой террасе р. Янги-чай в местности (Ташляр). На правой стороне речки Янгичай, расположено городище эпохи раннего средневековья - Сенгер, аналогичное Шахсенгерскому, по системе укреплений, топографии и хронологии Сенгер имел вал, крепостные стены и башни - ещё задолго до нашей эры оба объекта были городами.[5] ИсторияОбразованиеПрофессор Расул Магомедов писал: «Село Янгикент трижды сжигалось: в 1277 году, 1818 году и 1877 г., столько же раз восстанавливалось, чтобы каждый раз называться Янгикентом»[6]. Большая часть жителей считается по происхождению терекеменцами[7].большинство жителей первого составляют евреи и мусульмане, происходящие от чагар, поселенных уцмиями; впрочем, поверенные от жителей этого селения показали, что до поселения евреев и чагар селение это уже существовало и большинство мусульманского населения считается по происхождению от узденей. Также в селе проживали горские евреи. По преданию, после основания Маджалиса (конец XVI века), евреи из Дерей Гъэте постепенно переселились в новое село. Позднее часть из них перебралась в селение Янгикент, которое горские евреи называют Нуьгеди (Нуьге-дигь «Новое село», калька с кумыкского названия). Первоначально селение исполняло функции загородной резиденции живущих в Башлы феодалов уцмийского дома. Междоусобная война в Кайтагском уцмийстве 1645-1646 гг.С 1580-х гг. обособилась янгикентская ветвь династии уцмиев, В 1609 году уцмий Рустам-хан захватил власть в Кайтаге, убив своего старшего брата уцмия Амир-Хамзу. Тем временем сыну его брата, Амирхан-Султану, удалось бежать в Иран. Там он стал сторонником шаха и принял второе имя — Аббас Кули-хан («раб Аббаса»). Спустя 30 лет после его бегства из Кайтага, иранские власти решили осуществить через него свои планы относительно уцмийства. Он был не против использовать возможность реванша и отомстить дяде за смерть своего отца. В 1638 году в связи с угрозой со стороны сефевидского Ирана «..Кайтагский правитель уцмий Рустам-хан, став сторонником Турецкой империи, предпринял шаги, направленные к тому, чтобы вывести дагестанцев из повиновения шаху Сафи. В противовес растущему влиянию уцмия Рустам-хана иранские власти «поддержали и подкрепили Сурхай-мирзу, сына Эльдар-шамхала, назначив его шамхалом, признанным в этом звании и русским старцем Михаилом Федоровичем» В 1642 году шах Сефи I, незадолго до своей смерти, собирался послать на уцмия войско. Аббас II, вставший у власти в Персии, продолжал экспансионистскую политику своего предшественника в отношении Дагестана. В 1645 году он начал вытеснять русские войска с Северного Кавказа и разжигать феодальные междоусобицы в Дагестане. Шах открыто вмешивался во внутренние дела уцмийства, используя борьбу за власть в Кайтаге между янгикентской и маджалисской линиями этой династии. В 1645 году Амирхан-Султан с помощью войск шаха Аббаса II вторгся в уцмийство, но был разбит Рустам-ханом и бежал. После этого он связался с шахом, который отправил новое войско[8]. Амирхан-Султану удалось разбить Рустам-хана и провозгласить себя уцмием. Рустам-хан отступил в Верхний Кайтаг: в Кубачи, потом в Кала-Корейш. К концу 1646 года война в Кайтаге пошла на спад. В декабре 1646 года князь Кафыр-Кумуха Умлахад рассказывал, что когда он прибыл в Башлы, там было и иранское войско, готовящееся в поход в горы против Рустам-хана, но тут «прежний уцмий с нынешним помирился», после этого Амирхан-Султан и Рустам-хан обменялись заложниками. Кайтагскогие уцмии разделялись на две линии. Старшая из них находилась в Маджалисе, младшая — в Янгикенте. «Из этих двух линий старшие и способнейшие в роде поочередно получали достоинство уцмия». Кто становился уцмием, тот должен был со своей семьей выезжать и поселяться в селении Башлы, где и выполнял функции управления. Рустам-хан принадлежал к янгикенской ветви.[9] В первой половине 1640-х годов между ними разразилась война. Янгикентские напали на Маджалис и истребили всю старшую линию, за исключением малолетнего Гусейн-хана, которого спас его молочный брат. Янгикентская ветвь XVII в. вынудила представителей маджалиской ветви эмигрировать в Сефевидское государство (г. Куба). Военные действия в Дагестане и Чечне в 1819 – 1822 гг.1818 г. после отступления и поражения русских в Башлы под командованием Пестеля. 5 октября 1819 г. Мадатов атаковал Башлы и вынудил защитников оставить его. Уцмий Адиль-хан отвел свое войско в район с. Маджалис и, получив подкрепление от акушинцев, укрепился в местности Самси, где сосредоточилось 4-тысячное войско. Не желая терять солдат при штурме, Мадатов пошел на Янгикент, который являлся резиденцией уцмия, рассчитывая, что Адиль-хан бросится ее спасать. Расчет оправдался: уцмий оставил укрепленную позицию и бросился к Янгикенту, на подходе к которому войско уцмия 22 октября было разбито, его дом был снесен, а селение полностью сожжено. Сам Адиль-хан бежал в Акуша, где ему дали убежище.[10] Дагестанский военный союз стремительно разваливался под ударами русских штыков и пушек. При всей отваге горских воинов, при всем их боевом искусстве тактика традиционных феодальных дружин и народного ополчения безнадежно отставала от передовой тактики русской армии, и в открытом бою разбить многочисленные ряды завоевателей горцам было невозможно. В октябре экспедиция генерала Мадатова штурмом взяла политические центры последнего антироссийского оплота в Дагестане Кайтага Башлыкент и Янгикент. Кайтагский правитель — уцми, бежал, сам Кайтаг был подчинен прямому управлению российской администрации. А. Ермолов торжественно доложил Александру I[11]:
Газават 1877 годаВосстание 1877 года оставило трагический след в истории села. Во главе восставших в Кайтаго-Табасаранском округе, встал сын князя генерал-майора Джамав-бек Адиль-Уцмиева[12] и башлынской сала-узденки Фатимы обедневший чанка Мехти-бек (Махти-Бий). Находясь на неприступной высоте под названием (Капу-сирт) , с приближёнными уцмия оказали большое сопротивление царским войскам. В начале октября 1877 г старшины Башлы, понимая безнадёжность положения восставших и опасаясь мести со стороны царской администрации, отказали в поддержке Мехти-беку. Он отступил в Янги-Кент, где и развернулась финальная героическая битва ополченцев с колониальными войсками России. После того как штурм села захлебнулся, генерал подверг Янги-Кент нещадным бомбардировкам из поднятых на высоты артиллерийских орудий. В результате полсела было разрушено. Аул пылал всепожирающим огнем. Мехти-бек Уцмиев вынужден был с пятью ближайшими наиболее преданными приверженцами восстания, в числе которых были Бейбала-бек и три нукера, прорываться в ночной неразберихе, вручив, однако, знамя борьбы башлынцу Агаю Амирбекову. Он намеревался «пробраться через персидские владения в Турцию» с тем, чтобы вернуться на родину с новыми силами и продолжить свой личный «газават». Оставшиеся защитники «янгикентской твердыни», 50 самых отчаянных храбрецов во главе с Хаджи-Мусой, вывесили над родовым замком уцмиев черное знамя священной войны, они отказались сдаться и отбили атаку противника ночью. Благодаря эффекту неожиданности им удалось вырваться из окружения. Мехти-беку удалось с товарищами с боем прорваться через плотное окружение русских и уйти через Табасаран в Кубинский уезд. Вот как описывает В. Кривенко, управитель канцелярии министра императорского двора, позже писатель и общественный деятель, некоторые эпизоды (основываясь, как он отмечает, на сведениях, заимствованных из рукописных источников) военных действий в с. Янгикент, куда основные силы на подавление восстания бросил сам генерал Комаров. «Над всем селением господствовал громадный укрепленный замок Мехти-бека. После горячего обстреливания 4-го октября аул был занят, но замок еще держался. На предложение сдаться был получен отказ. Здание это окружили со всех сторон, и наши охотники пытались поджечь его, но меткие выстрелы засевших там трехсот горцев заставили отказаться от этой мысли. Ночью оставшиеся в живых защитники замка решили прорваться через нашу цепь, но принуждены были вернуться. Аул пылал. Окруженный заревом пожара, замок был ясно виден, и наша артиллерия снова возобновила огонь. С треском и грохотом рушились одна на другую постройки, укрепления, но защитники не сдавались; по-прежнему на крыше развевался черный флаг, как бы предупреждавший об отчаянной решимости мятежников умереть под грудами развалин своего убежища. На рассвете наши войска ворвались в дом Мехти и обезоружили оставшихся еще в живых восемнадцать горцев»[13][14]. Махди ушел через Табасаран в Кубинский уезд, пытаясь пробраться в Османскую империю, но попал в засаду и будучи раненным в ногу был взят в плен. Скончался от ран в Дербентском госпитале. В ходе карательной экспедиции 28-го октября 1877 г. Комаров разрушил восставшие Башлы, Янгикент Шиляги,а ещё раньше - совершенно не участвовавший в восстании Маджалис, вешая здесь ни в чём не повинных людей с целью устрашения. В народной памяти чанке Мехти обычно противопоставляется его брат таза-бий Амир-Чопан, поддержавший царя. Но в одном из преданий говорится, что тот, мстя за брата, подослал убийц к офицеру Орус-Хану Каргылай-оглы, избивавшему умирающего Махди. Точно известно, что Амир-Чопан взятками выкупил из-под стражи немало повстанцев. Естественно, что он не сочувствовал их идеологии, но они были его земляками, кунаками его рода и он, согласно адатам, просто не мог поступить иначе. НаселениеБольшинство мусульманского населения кумыков считается по происхождению от узденей. Согласно семейным спискам 1843 года, в то время в селе проживало 125 горских евреев, из которых 66 были мужчинами и 59 женщинами. Всего насчитывалось 45 домов.[15] В 1866 году известный путешественник Иуда Черный зарегистрировал в Янгикенте 100 домов горских евреев. В том же году Илья Анисимов представил информацию о том, что в селе насчитывалось 103 дома горских евреев, состоящих из 360 мужчин и 324 женщин.[15] До начала Первой мировой войны в селе проживало 684 еврея. янгикентские евреи отбывают бекам некоторые повинности работою, в числе которых главнейшая есть жатва хлеба, за что бек дает им количество высеянного зерна и кормит во все время работ. Евреи имеют усадьбы, и некоторые из них (меньшинство) владеют незначительными участками земли, мюльками, образовавшимися из земель, расчищенных ими из-под леса или купленных у других поселян и беков. Общественными пахотными и покосными землями они не пользуются.[15]
По данным Всероссийской переписи населения 2021 года[24]:
Известные уроженцыДжамбулат Мутаев — чемпион СССР по боксу. Адиль-Хан, один из последних уцмиев Кайтага. Уцмиев Амир-Чопан-Бек Джамав-Бек-Оглы[25] - Князь, генерал-майор Примечания
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
.svg)
.png)