|
Эстонская Ингерманландия
 Эсто́нская Ингерманла́ндия (эст. Eesti Ingeri, фин. Viron Inkeri, швед. Estniska Ingermanland) — часть исторической области Ингерманландия, расположенная на западе современного Кингисеппского района Ленинградской области в нижнем течении реки Нарва[2]. Сформировалась в результате передачи Эстонии в 1920 году по Тартускому мирному договору территории восточнее реки Нарвы[3] с преимущественно финноязычным населением, включающей в себя Ивангород, реку Россонь и 13 деревень, где проживали около 1800 человек и на которой впоследствии были образованы волость Нарва[эст.] и лютеранский приход Калливиере[1]. Локализация2 февраля 1920 года в городе Тарту был подписан мирный договор между Эстонской Демократической Республикой[4] и РСФСР. Статья III данного договора установила границу между государствами по фактически сложившейся линии фронта после окончания боевых действий Эстонской войны за независимость:
В результате к Эстонии отошла часть Наровской волости Ямбургского уезда Петроградской губернии, получившая название Эстонская Ингерманландия[5][6][2][7].
Область представляет собой полосу шириной 15—20 километров, вытянутую с севера на юг вдоль границы с Эстонией по реке Нарва, ограниченную Финским заливом на севере и Нарвским водохранилищем на юге (до строительства водохранилища (1950—1955) рекой Щучкой)[4].
Новая граница прошла по территории Западной Ингерманландии, между реками Луга и Нарва[8]. Образованная на присоединённой к Эстонии территории волость Нарва (эст. Narva vald) включала в себя Ивангород (как район города Нарва), реку Россонь и 13 деревень (Ванакюля, Венекюля, Калливере, Коростель, Кулла, Магербург, Новая Арсия, Новая Ропша, Новая Фёдоровка, Рякяля, Саркюля, Смолка, Ханике), где проживали около 1800 человек[9][10][2]. Население Присоединённую к Эстонии территорию на восточном берегу реки Нарва, в особенности северную часть волости Нарва, с древнейших времён населяли народы прибалтийско-финской подгруппы: ижора и водь, а также финны-ингерманландцы[11]. Древнейшим населением этой части Ингерманландии являлись православные ижоры[12]. Предположительно их переселение в эти места произошло около 800 лет назад с берегов Ладожского озера. К 1920 году количество ижоры составляло около 900 человек. Они проживали в деревнях Вяйкюля (ныне Венекюля), Саркюля, а также у государственной границы в деревне Ванхакюля (ныне Ванакюля)[11]. Предки финнов-ингерманландцев лютеранского вероисповедания переселились в Принаровье около 300 лет назад из окрестностей Выборга, из прихода Сяккиярви-Виролахти. Ингерманландцев насчитывалось около 700 человек. Они проживали в самой большой деревне — Калливиере (ныне Калливере)[11], а также в деревнях Рякяля (сейчас одноимённое урочище), Арсия, Кулла, Ханике, Раякюля и Алакюля[13]. Деревни Раякюля и Алакюля были построены в лесу на осушенных болотах уже после образования государственной границы. Наряду с ними возникли ещё несколько ингерманландских хуторов, названных: Ууси Арсия (Новая Арсия), Ууси Фётермаа (Новая Фёдоровка) и Ууси Ропсу (Новая Ропша)[11]. Одна деревня в Эстонской Ингерманландии была полностью русской, это деревня Карстала (ныне Коростель), расположенная на берегу реки Россонь, между деревнями Калливере и Вяйкюля[14]. Вторая часть деревни, лежащая на противоположном берегу Россони, называлась Горка. Всего русских в Эстонской Ингерманландии насчитывалось около 200 человек[15]. Эстонцев в Эстонской Ингерманландии было не больше чем русских, также около 200 человек. Они служили в пограничной страже, школьными учителями и занимались сельским хозяйством. Представителей православного народа водь в Эстонской Ингерманландии проживало несколько семей. Всего в Эстонской Ингерманландии в 1920-е годы проживали около 2000 человек[15]. Количество домохозяйств и национальный состав отдельных деревень в 1920 году[16]:
К 1935 году количество населения и национальный состав Эстонской Ингерманландии поменялись незначительно[17]:
В 1943 году в деревнях Эстонской Ингерманландии проживали 1316 человек[17]:
В 1943 году все жители Эстонской Ингерманландии были эвакуированы из-за военных действий[18]. Национальный состав
ЯзыкВ Эстонской Ингерманландии использовались ижорский, ингерманландский финский (фин. inkerin murre), а также стандартные эстонский и финский языки[15]. Языком межнационального и межконфессионального общения в Эстонской Ингерманландии был финский язык. Языком домашнего общения населения являлся диалект финского языка, называемый нижнелужским диалектом[22]. В деревнях Ванакюля, Венекюля и Саркюля преобладал местный ижорский говор, относящийся к южным говорам нижнелужского диалекта, в Калливере преобладал местный финский говор, близкий к ингерманландским финским говорам Кургальского полуострова. Деревня Коростель была русскоязычной[23]. В целом в этом районе влияние литературного эстонского языка превышало влияние литературного финского[24]. В довоенные годы язык и культуру эстонских ингерманландцев приезжали изучать финские исследователи Лаури Кеттунен[фин.] и Марти Хаавио[фин.], эстонский исследователь Юлиус Мягисте[нем.]. В послевоенные годы исследованием россоньских говоров занимались эстонские исследователи Арво Лаанест и Пауль Аристэ[25]. В настоящее время многие носители прибалтийско-финских языков в данном ареале говорят на смешанных ижорско-финских идиолектах[24]. Образование Образование в Эстонской Ингерманландии можно было получить на трёх языках, работали финские, эстонские и русские школы[24]. Шестиклассная финская школа в Калливере начала работать в 1926 году, сгорела в 1941 году[26]. Жители деревни Калливере добились преподавания в своей школе на литературном финском языке[24]. В деревне Вяйкюля работала четырёх, а затем шестиклассная школа, преподавание в которой велось сначала на русском, а затем, в начале 1930-х годов, было переведено на эстонский язык[27][28]. Четырёхклассная школа работала в деревне Кулла, обучение в ней велось на финском языке[29]. В деревне Коростель преподавание всегда велось на русском языке. В ижорской деревне Саркюля, также была своя школа. Ижорские дети, как правило, получали образование на эстонском языке[24][30]. В деревне Смолка своей школы не было, деревенские дети учились в школе деревни Вяйкуля[31]. В дальнейшем профессиональное, среднее и высшее образование можно было приобрести только на эстонском языке, поэтому зажиточные ингерманландцы уезжали продолжать учёбу в Финляндию[32]. ЭкономикаОсновной доход население Эстонской Ингерманландии получало от земледелия и животноводства, но также было развито рыболовство и сезонный сбор ягод и грибов. Рынок сбыта сельскохозяйственный продукции находился в Нарве и курортном городке Нарва-Йыэсуу[15]. По данным 1943 года в деревнях Эстонской Ингерманландии имелось обрабатываемых сельхозугодий и скота в личных хозяйствах[33]:
ТранспортОсновным транспортом в Эстонской Ингерманландии были грузопассажирские моторные лодки или пароходы. Они начали ходить по Россони ещё в царское время[34]. В 1902 году для дачников была открыта регулярная судоходная линия по реке Россонь до Тихого озера и деревни Саркюля[35]. В гражданскую войну пароходы не ходили. Грузопассажирские перевозки возобновились в эстонское время. Между Нарвой и Усть-Нарвой пароходную линию держал Павел Кочнев. На линии ходили два его парохода: построенный в Стокгольме в 1898 году «Усть-Наровск» — длиной 26,4 м, шириной 5,8 м и максимальной осадкой 2,8 метра, с 200-сильным двигателем, и «Pavel», построенный в Финляндии в 1909 году, он имел длину 17,1 м, ширину 6,5 м, осадку 1,9 м и был оснащён 45-сильным двигателем[36][34]. Некоторое время П. А. Кочнев для конкуренции на существующей линии Ванакюля — Нарва, которую держал «усть-нарвский эстонец Юрий Рейнап» и где курсировал 2-каютный мотобот «Трясогузка» серого цвета и «Ерик» — чёрного, открыл свою линию, по ней ходил пароход буксирного типа «Проворный», окрашенный в зелёно-красный цвет[37]. В апреле 1936 года, после того, как П. А. Кочнев обанкротился, его пароходы купила городская управа Нарвы, но линия продолжала работать, изменились только названия пароходов, их стали писать: «Paul» и «Narva-Jõesuu»[38][34].
Речным общественным транспортом был пароход «Eesti Ingeri» (хозяин — Юри Рейнап (эст. Jüri Reinap[39])). В летнее время он курсировал по рекам Россонь и Нарва по маршруту: Ванакюля — Нарва-Йыэсуу — Ивангород (Нарва) и обратно. Кроме того, использовались принадлежащие городской управе пароходы «Нарва» (бывший «Paul») и «Ауга»[29][40]. В 1941 году на линию вышли пароходы Рейнапа: «Айли», «Смелый» и «Май»[41]. Сообщение между Нарвой и деревнями Эстонской Ингерманландии осуществлялось также тремя моторными лодками, принадлежавшими Элиасу Рейо и его братьям[29]. Отдыхающих из Усть-Нарвы в деревню Ванакюля возили моторные лодки «Россон» и «Мечта»[34]. Лютеранский приход
Лютеране Эстонской Ингерманландии до 1920 года являлись прихожанами Финской церкви Ингерманландии, прихода Нарвуси с центром в деревне Большое Кузёмкино, но после подписания Тартуского мирного договора граница разделила не только семьи и деревни (например деревню Кулла), но даже отдельные деревенские дома, а кирха оказалась на территории РСФСР в 3 км от государственной границы. Часть жителей Эстонской Ингерманландии могла посещать её, но только до полного закрытия границы с СССР в 1922 году[42]. В 1928 году в приходе состояло 600 человек, при этом ближайшая действующая кирха находилась в Нарве (финско-шведская кирха св. Михаила). Ещё был молитвенный дом в деревне Калливере, но он был ветхий и представлял собой одноэтажный бревенчатый сруб с небольшими окнами. В связи с этим в 1930 году на пожертвования жителей Эстонской Ингерманландии и средства, собранные Морским миссионерским обществом Финляндии в Хельсинки, по проекту архитектора Н. В. Шевелёва было начато строительство новой кирхи в деревне Калливере[43]. Место для строительства было выбрано между деревнями Ванакюла (Илькино) и Калливере, где до этого уже были выстроены здания: школы, пограничной комендатуры и почтового агентства. 16 мая 1930 года состоялось торжество благословения закладного камня в фундамент церкви[44]. 25 октября 1931 года состоялось торжественное освящение кирхи, в присутствии иерархов Финской и Эстонской евангелическо-лютеранских церквей[29]. Эстонскую церковь представлял пробст Якоб Ялаяс, Финскую — епископ Яакко Гуммерус[фин.][44]. Пасторами в приходе Калливиере служили: Хелле Калерво Эрвиё[эст.] (1930—1937), Кустаа Илмари Хухта (март — апрель 1938), Пааво Вилхо Малмиваара (июнь — июль 1938), Рейно Юлёнен[эст.] (1938—1940)[45]. Кантором был Аатами Хюрри, старостой прихода — Симо Липпо[46]. Звон колококола кирхи был слышен за несколько километров. В приходе издавалась своя финноязычная газета «Seurakuntatervehdys»[29]. Кирха отправляла службы до 1940 года и была закрыта после вхождения Эстонской Ингерманландии в состав СССР, в 1940 году[28]. Пастор Рейно Юлёнен был арестован и освобождён при дипломатическом содействии финской стороны, только в 1941 году[47]. В 1946 году кирха была разобрана и перевезена в деревню Вяйкюля. Там её использовали под клуб, избу-читальню, а позднее под склад сельхозпродукции и свинарник[28]. В 1970-е годы здание кирхи сгорело[48][49].
Общественная жизнь В 1923 году в деревне Калливере была создана первая общественная организация ингерманландцев — Просветительское общество ингерманландских финнов Эстонии (фин. Eesti-Inkeri sivistysseura), председателем которого стал Самуэль Соммер, известный местный общественный деятель, философ и редактор журнала Eesti Höim[29]. Другим общественным объединением, имевшим большую популярность среди местных жителей, было основанное в 1926 году в деревне Кулла «Ингерманландское общество» (фин. Inkerin seura). Его председателем был молодой общественный деятель Леандер Рейо, вернувшийся после учёбы в Финляндии. Леандер Рейо родился в деревне Кулла 3 января 1904 года, учился в Финляндии в 1923—1924 годах, где его в шутку прозвали Королём Ингерманландии (Inkerin kuningas). Дело в том, что Леандер Рейо отличался аристократическими чертами лица и высоким ростом, по воспоминаниям жителей он входил в избы, пригибаясь в дверях[50][51]. Первым его шагом стало основание газеты «Sanaseppä», выходившей с 1927 по 1938 год. Тираж газеты составлял 250—300 экземпляров, но её популярность среди жителей Эстонской Ингерманландии была огромной. Печатали газету на собственном ротаторе в деревне Кулла, а позднее в Нарве в типографии Григорьева. В состав редколлегии, кроме Леандера Рейо, входили Роберт Рейо, Антти Харакка и Пеетер Валтонен. У газеты было множество корреспондентов и помощников. Кроме того, «Ингерманландское общество» собрало большую библиотеку, его участниками регулярно осуществлялись театральные постановки[52]. Леандер Рейо возглавлял также местное отделение «Кайтселийт», он установил контакты с ингерманландскими финнами по другую сторону границы, где в это время начиналась коллективизация, организовал доставку литературы и листовок, не раз переходил границу. В 1931 году Леандер Рейо пропал без вести в районе советской границы. Эстонские власти провели расследование, однако не смогли сделать однозначных выводов. Было высказано предположение, что популярный общественный деятель с ярко выраженными антикоммунистическими взглядами был похищен советскими спецслужбами, хотя не исключалось, что он сам перешёл границу и уже в СССР был арестован или убит[53]. В том же году эстонским писателем Арнольдом Ару была написана пьеса «Inkerin kuningas», где высказывалась версия, что Леандера Рейо заманил в ловушку предатель, перешедший на сторону большевиков. В 1934 году пьеса была переведена на финский язык и издана в Финляндии[54]. После исчезновения Леандера Рейо активность общества «Inkerin seura» сошла на нет — нового «Короля Ингерманландии» не нашлось[29]. В середине 1990-х годов, после открытия доступа к архивам КГБ, стало известно, что к нему были направлены агенты, которые должны были уговорить его перейти границу с СССР. Это им удалось, однако в какой-то момент Рейо, поняв, что попал в ловушку, пытался сопротивляться, но был ранен и насильно доставлен на советскую сторону[53]. Согласно материалам следственного дела «Инкери», Леандр Рейо обвинялся в том, что 19 июня 1932 года он был приговорён к расстрелу[56].
После исчезновения Леандера Рейо неформальным лидером ингерманландских финнов стал приехавший в июне 1930 года из Финляндии член Карельского академического общества, пастор Хелле Калерво Эрвиё. Пастор жил в Нарве, но большую часть времени проводил в Эстонской Ингерманландии. Каждую неделю он посещал своих прихожан и проводил собрания в деревне Калливере. Он же стал редактором газеты «Sanaseppä»[57]. Значительным событием в общественной жизни Эстонской Ингерманландии являлись ежегодные певческие праздники, проходившие в Нарва-Йыэсуу. В финской деревне Калливере действовало «Общество сельских женщин». В деревне Ханике работал сельскохозяйственный кружок, при котором действовала библиотека[29]. В преимущественно ижорской деревне Вяйкюля в 1930-х годах действовало народно-просветительское общество русской культуры «Заря» и был организован свой певческий хор. Общество готовило театральные постановки и закупало книги для библиотеки на русском языке, так как в отношении независимой Эстонии, в связи с переводом преподавания в местной школе с русского на эстонский язык, у жителей деревни существовала некоторая неприязнь. Секретарём общества в 19-летнем возрасте был выбран Борис Емельянов (Йыги), написавший впоследствии о своей деревне книгу Пласты истории села Венкуль, сиречь Наровского, с незапамятных времён по настоящее время. По иронии судьбы, в 1940 году именно активисту Борису Емельянову было поручено изъять все книги и ликвидировать все общественные организации, действовавшие во времена буржуазной Эстонии[28]. Фольклор В сборнике «Древние руны финского народа» (фин. Suomen kansan vanhat runot[фин.]) значатся имена четверых рунопевцев из Эстонской Ингерманландии. Это Хету Войпяя из деревни Калливере, Мария Мёрё и Юлё Варкки из деревни Кулла, а также — Кати Варкки из деревни Ванакюля. Самой известной из них была Хету Войпяя, у которой собиратели рун Вольмари Поркка, Вихтори Алава[фин.] и Юхана Руотсалайнен[фин.] записали 47 рун. У остальных трёх исполнительниц руны записывал только В. Алава. Мария Мёрё помнила 31 руну, Юлё Варкки — 12, Кати Варкки — 5. Об исполнительнице Хету Войпяя известно немного, она была ингерманландка, старая дева и умерла в 1908 году[58]. Самой богатой на народные таланты была деревня Кулла. В деревне Кулла жила рунопевица по имени Катрина, у которой В. Поркка в 1883 году записал 35 рун. Среди лучших рунопевиц деревни Калливере была лютеранка Ульяна Похьялайнен, переселившаяся из деревни Кулла. Родом из деревни Кулла была и известная калливерская рунопевица Валпури Варкки (Вохта), студийные записи песен которой делали в Таллине. В деревне Кулла было известно также семейство Сякки, у которого, как Ю. Ф. Руотсалайнен, так и В. Алава записывали песни[58]. Евдокия Фёдорова из деревни Рякяля была известным знатоком свадебных песен. Многие из рунопевцев ушли из жизни прежде, чем кто-либо успел записать хранимые ими древние песнопения и спасти руны для потомков. Среди них умерший в 1935 году Алекс Кангас из деревни Калливере — большой знаток свадебных песен. От большинства рунопевцев остались известны лишь имена — Анни, Юркки, Элина… Всего, по данным 1936 года в Эстонской Ингерманландии проживали 70 человек, у которых этнографы записывали древние руны. В деревне Кулла таких было 30 человек, в деревне Калливере — 28, в деревне Ванакюля — 6, в деревне Вяйкюля — 2, в деревне Рякяля — 1 и в деревне Мерекюля, также 1 человек[58]. В 1937 году исполнители народных песен ингерманландка Валпури Вохта (1888—?) из Калливере, ижоры Татьяна Егорова (1894—?), Анна Кивисоо (1881—?), Мари Вахтер (1895-?) родом из деревни Ропсу (Ропша), ижора Паро Мяги (1872—?) и водская исполнительница Дарья Лехти (1880—?) родом из Краколья, а также Петер Лииванди — игрок на пастушьем рожке, приняли участие в записи народных песен на студии Государственного радиовещания в Таллине. Всего было записано 19 пластинок[59]. Спорт«Inkerin seura» («Ингерманландское общество») проводило ежегодное первенство Эстонской Ингерманландии по лыжным гонкам. Мужчины бежали дистанцию 8 или 15 км, девушки и юниоры до 16 лет — 4 км, юноши до 12 лет соревновались на дистанции 3 км. Дистанция соревнований проходила близ деревни Кулла[60][61]. Административное подчинениеТерритория Эстонской Ингерманландии
Населённые пунктыВанакюляНазвание означает — старая деревня[66][67]. Впервые она упоминается в писцовых книгах Шелонской пятины 1571 года как деревня Илкино — 6 обеж в Ямском Окологородье[68]. Затем, как деревня Ilkina by — 6 обеж в шведских писцовых книгах 1618—1623 годов[69]. На карте Ингерманландии А. И. Бергенгейма, составленной по шведским материалам 1676 года, она обозначена как деревня Wanakylä[70]. На шведской «Генеральной карте провинции Ингерманландии» 1704 года — как деревня Wanakÿlabÿ при мызе Wanakÿla[71]. Как деревня Вянакила она упомянута на «Географическом чертеже Ижорской земли» Адриана Шонбека 1705 года[72]. На карте Санкт-Петербургской губернии Я. Ф. Шмита 1770 года — как деревня Алкино[73].
В 1844 году деревня называлась Илькина и насчитывала 21 двор[75]. На этнографической карте Санкт-Петербургской губернии П. И. Кёппена 1849 года она обозначена, как деревня «Wanhakylä», населённая ижорой[76]. В пояснительном тексте к этнографической карте она записана, как деревня Wanhakylä (Илькино) и указано количество её жителей на 1848 год: ингерманландцев-савакотов — 19 м. п., 22 ж. п., ижоры — 63 м. п., 64 ж. п., всего 168 человек[77]. 
В 1860 году деревня называлась Илькина и насчитывала 25 крестьянских дворов.
 Согласно топографической карте 1938 года, деревня называлась Ванакюла и насчитывала 50 крестьянских дворов. В деревне находились часовня и паромная переправа[80]. В 1943 году в деревне проживал 161 человек, ижора и ингерманландцы. За жителями деревни числилось: 61 га обрабатываемых сельхозугодий, 17 лошадей, 47 коров, 29 овец и 13 свиней[81]. Жителям деревни удалось избежать депортации 1943 года в Финляндию, спрятавшись на время акции в лесу[82]. Деревня была освобождена от немецко-фашистских оккупантов 2 февраля 1944 года[83]. В феврале 1944 года, во время боёв за Нарву, жителей деревни Ванакюля переселили в Волосовский район, в деревню Кальмус. В ноябре 1944 года жители вернулись в свою деревню, в том же году деревня была передана в состав Ленинградской области РСФСР[84]. В 1946 году приходская кирха в деревне Калливере была разобрана и перевезена в деревню Ванакюля, здесь её использовали под клуб, избу-читальню, а позднее под склад сельхозпродукции и свинарник. В 1948 году в деревне был организован колхоз «Восход». Вскоре он вместе с колхозом деревни Коростель был присоединён рыболовецкому колхозу «1-е Мая» деревни Венекюля, а затем — к совхозу «Ударник-Ропша»[84]. После передачи территории Эстонской Ингерманландии в состав Ленинградской области, деревня находилась в составе Кингисеппского района, по данным 1966 и 1973 годов — в составе Куровицкого сельсовета, по данным 1990 года — в составе Кузёмкинского сельсовета[85][86][87]. Население деревни в 1997 году составляло 20 человек, в 2002 году — 19 человек, из них русских было 69 %[88][89]. В 2007 году в деревне проживали 8 человек, в 2010 году — 22[90][91]. ВяйкюляДеревня Вяйкюля, находящаяся на левом берегу реки Россонь до её впадения в реку Нарву, в древности была известной торговой деревней, её название означает — народная деревня[27]. В XIV веке на месте деревни находился порт, через который шёл товарообмен с Новгородской республикой[92][27]. Впервые упоминается как село Норовское на усть Норовы и Росоны в Переписной оброчной книге Шелонской пятины 1498 года[93]. Тогда в деревне было 62 крестьянских двора и 71 хозяин, её жители платили подати деньгами. Деревня была поделена между купцами, которые строили там складские помещения и жилые дома. У моста через реку Россонь находилась широкая торговая площадь. Деревня сохраняла своё торговое значение до XVII века[27]. Во второй половине XVIII века земли, на которых находилась деревня, Екатерина II продала княгине Екатерине Дашковой. В деревне стала увеличиваться доля русского населения, и её стали называть Венкуль или Венекюла — русская деревня[27].
 На этнографической карте Санкт-Петербургской губернии П. И. Кёппена 1849 года упомянута деревня «Wäikylä», населённая ингерманландцами-савакотами[76]. В пояснительном тексте к этнографической карте она записана как две отдельных деревни:
 В 1922 году в деревне было 78 хозяйств и 512 жителей. После закрытия границы с РСФСР ижоры не могли больше заниматься традиционным промыслом — продажей рыбы в соседних российских деревнях, — поэтому в деревне стало увеличиваться молочное стадо и посадки овощей. Местные продукты — масло и творог, а также ранний картофель — высоко ценились среди отдыхающих на курорте Нарва-Йыэсуу. Также для отдыхающих устраивались увеселительные прогулки на лодках к ветряной мельнице, находящейся в деревне, где их угощали молоком, хлебом и мёдом[27]. В деревне жили крепкие хозяева, занимавшиеся кроме крестьянского труда ловлей рыбы и торговлей лесом. Бедняков в деревне не было. У некоторых сыновья выучились на судовых механиков и штурманов и ходили на эстонских торговых судах. Местные рыбаки однажды поймали четырёхметрового осетра, которого живым преподнесли президенту Эстонии Константину Пятсу[28]. В 1930-х годах в деревне действовало народно-просветительское общество русской культуры «Заря», насчитывавшее 103 члена, работала шестиклассная школа, библиотека на русском языке, спортивный и драматический кружки. В деревне был собственный певческий хор. Большим праздником для него стало участие в фестивале русской песни, прошедшем в 1932 году в Нарве, в нём приняли участие русские коллективы из Финляндии, Эстонии и Латвии, приветствие участникам прислал живший во Франции Фёдор Шаляпин. Местные жители носили ижорскую национальную одежду не только по праздникам, но и дома, занимаясь домашними работами. В 1935 году архиепископ всея Финляндии Герман прислал для православного прихода Вяйкюля облачение священника и церковную утварь[27][28]. В 1943 году в деревне проживали 263 человека, все ижора. За жителями деревни числилось: 236 га обрабатываемых сельхозугодий, 41 лошадь, 74 коровы, 25 овец и 30 свиней[81]. Деревня горела в 1944 году. После передачи Эстонской Ингерманландии в состав Ленинградской области, деревня входила сначала в состав Куровицкого, а затем Кузёмкинского сельсовета Кингисеппского района[95][86][87]. Население деревни в 1997 году — 17 человек, в 2002 году — 59 (русские — 85 %), в 2007 году — 10, в 2010 году — 13 человек[88][89][90][91]. КалливереВпервые упоминается в писцовых книгах Шелонской пятины от 1571 года как деревня Пустошка на реке Росоне — 12 обеж в Ямском Окологородье[96]. Согласно шведским «Балтийским писцовым книгам» (Baltiska Fogderäkenskaper), деревня носила названия: Kallewerra (1585 год), Kalleweera (1586 год), Kaluis (1589 год)[97]. Землевладельцем являлся Bärtill Matzonn[98]. Затем — как деревня Pustofschi by, она упоминается в шведских писцовых книгах 1618—1623 годов[69]. На карте Ингерманландии А. И. Бергенгейма, составленной по шведским материалам 1676 года, она обозначена как деревня Postoskie при мызе Rosana Hoff[70]. На шведской «Генеральной карте провинции Ингерманландии» 1704 года — как Putefzchoi[71]. Затем, уже как деревня Пустайоки, она упомянута на «Географическом чертеже Ижорской земли» Адриана Шонбека 1705 года[72].  Под именем деревня Фетинская она упоминается на карте Санкт-Петербургской губернии Я. Ф. Шмита 1770 года[73]. На карте Санкт-Петербургской губернии Ф. Ф. Шуберта 1834 года она обозначена как деревня Фитинская (Каллевер, Новая)[99].
В 1848 году в деревне Kalliwieri (Фитинская, Фитинка) проживало: ингерманландцев-савакотов — 63 м. п., 71 ж. п., ижоры — 33 м. п., 22 ж. п., всего 189 человек[77].
В 1909 году в деревне открылась земская школа. Учителем в ней работал «Г. Пяярё (эстонец)». По данным на 1913 год в школе обучались 18 мальчиков и 16 девочек лютеранского вероисповедания, а также 24 мальчика и 13 девочек других вероисповеданий[101]. С 1912 года в Калливере работал сельскохозяйственный кооператив.  В период с 1920 по 1940 год деревня находилась в составе волости Нарва, Эстония. В 1923 году в Калливере начало работу «Просветительское общество ингерманландских финнов Эстонии» («Eesti-Inkeri sivistysseura»), председателем которого был Самуэль Соммер, известный общественный деятель приграничья, философ и редактор журнала «Eesti Hõim». В июне того же года в Калливере прошёл первый песенный праздник Эстонской Ингерманландии. В 1930-е годы в деревне стали появляться радиоприёмники, в каждом доме имелись велосипеды. Работала четырёхклассная народная школа с обучением на финском языке. В деревне действовали три магазина[29]. В 1936 году на сельскохозяйственной выставке в Таллине выступала исполнительница народных песен из деревни Калливере, ингерманландка Валпури Вохта. Она родилась в Калливере в 1888 году. В 1937 году в Таллине были сделаны студийные записи её песен[102]. В 1943 году в деревне проживали 293 человека, ингерманландцы и ижора. За жителями деревни числилось: 218 га обрабатываемых сельхозугодий, 43 лошади, 107 коров, 90 овец и 29 свиней[81]. После передачи в 1944 году в состав Ленинградской области, деревня входила сначала в состав Куровицкого, а затем Кузёмкинского сельсовета Кингисеппского района[95][86][87][87]. В 1997 году в деревне числился 31 житель, в 2002 году — 21, из них русские — 76 %, в 2007 году проживали 23, а в 2010 году — 18 человек[88][89][90][91]. КоростельНа карте Ингерманландии А. И. Бергенгейма, составленной по шведским материалам 1676 года, она обозначена как деревня Karstalla[70]. На шведской «Генеральной карте провинции Ингерманландии» 1704 года — как Karstala[71]. Как деревня Кастала она упомянута на карте Ингерманландии А. Ростовцева 1727 года[103]. Как деревня Каростели — нанесена на карте Санкт-Петербургской губернии 1792 года А. М. Вильбрехта[104]. На карте Санкт-Петербургской губернии Ф. Ф. Шуберта 1834 года обозначена под названием Каростоль[99]. 
В 1920 году в деревне числилось 28 землевладельцев, 34 домовладельца и 180 жителей (все русские)[16]. Деревня Коростель (Карстала), расположенная на берегу реки Россонь, между деревнями Калливере и Вяйкюля, была единственной в Эстонской Ингерманландии русской деревней. Вторая часть деревни, лежащая на противоположном берегу Россони, называлась Горка[29]. Согласно топографической карте 1926 года, деревня называлась Карстува и насчитывала 34 крестьянских двора. С противоположным берегом она была связана паромом. В период с 1920 по 1940 год деревня находилась в составе волости Нарва, Эстония. В 1943 году в деревне проживали 79 человек, все русские. За жителями деревни числилось: 53,5 га обрабатываемых сельхозугодий, 17 лошадей, 34 коровы, 28 овец и 3 свиньи[81]. В 1944 году деревня была передана в состав Ленинградской области. После передачи в состав Ленинградской области, деревня входила сначала в состав Куровицкого, а затем Кузёмкинского сельсовета Кингисеппского района[95][86][87]. В 1997 году в деревне жили 5 человек, в 2002 году — 10 человек, из них русских — 8, в 2007 году снова 5, а в 2010 году — 6 человек[88][89][90][91]. КуллаВпервые упоминается в писцовых книгах Шелонской пятины от 1571 года как деревня Мертвица на реке Мертвице — 12 обеж в Ямском Окологородье[68]. Согласно шведским «Балтийским писцовым книгам» (Baltiska Fogderäkenskaper), деревня носила названия: Miertwiss (1584 год), Kulddakÿlla (1585 год), Kulddakÿlla (1586 год), Kuldakÿla (1589 год)[97]. Затем, как деревня Mertuitza by — 12 обеж она упоминается в шведских писцовых книгах 1618—1623 годов[69]. В 1695 году в деревне было 10 дворов и 24 налогоплательщика, она принадлежала капитану Грюнделю[105].   1930-е гг. 
В пояснительном тексте к этнографической карте П. И. Кёппена она записана, как деревня Kulla (Мертвицы) и указано количество её жителей на 1848 год: ингерманландцев-савакотов — 69 м. п., 78 ж. п., всего 147 человек[77].
В XIX — начале XX века деревня административно относилась ко 2-му стану Ямбургского уезда Санкт-Петербургской губернии. В 1917 году деревня насчитывала 25 домов[105]. В 1920 году после образования Эстонской Ингерманландии единая деревня Мертвица (Kullakülä) была разделена на две части — поселение по левому берегу реки Мертвица отошло к Эстонии и стало называться Кулла, а поселение по правому берегу — к РСФСР, и за ним закрепилось русское название Мертвица[14]. В деревне Кулла жили, либо из этой деревни были родом, большинство исполнительниц древних рун в Эстонской Ингерманландии[58]. Согласно топографической карте 1938 года, деревня называлась Кулакюла. В 1943 году в деревне проживали 80 человек, все ингерманландцы. За жителями деревни числилось: 70 га обрабатываемых сельхозугодий, 13 лошадей, 22 коровы, 24 овцы и 4 свиньи[81]. Деревня исчезла в 1944—1945 годах[107]. МагербургНазвание Магербург переводится как «Тощий город» или «Город бедняков». На карте XVIII века на гербе Магербурга был изображён голодный волк над падалью. Назывался также: Kehviklinn (Город бедняков) и Neemrand (Пляж на мысу)[30].  Магербург находился на острове, расположенном между устьями рек Нарвы и Россони. Дома, стоявшие на берегу, часто заливало[108]. В середине XV века на этом острове жил смотритель, там останавливались иностранные купцы. В 1570 году на острове уже существовала деревня. Во время расцвета торговли в устье Россони, на реке Нарве, находился первый российский таможенный пункт. И морской берег, и берег реки Россони были поделены между купцами на складские участки. Летом 1704 года во время осады Нарвы на юго-западной стороне острова, невдалеке от Магербурга, русские войска развернули артиллерийские батареи, которые воспрепятствовали шведским кораблям, снабжавшим город, заходить в реку и далее в Нарвский порт, вследствие чего Нарва осталась без помощи, ожидаемой с моря[30]. В 1926 году Магербург насчитывал 22 крестьянских двора, в деревне располагался пост пограничной стражи. В 1930-х годах деревня называлась Неэмранд и была частью курорта Нарва-Йыэсуу, в ней строились дачи, размещался яхт-клуб и пансион, а песок на пляже был даже чище, чем в Нарва-Йыэсуу[109]. В 1943 году в деревне проживали 39 человек, русские и эстонцы[81]. В период с 1 по 6 февраля 1944 года деревню освободили бойцы 48-й и 71-й отдельных морских стрелковых бригад. В ходе боёв деревня была разрушена и после войны не восстанавливалась[108][30]. Новая Арсия  Ингерманландская деревня Новая Арсия возникла в 1920-е годы на западном берегу Россони напротив старинной деревни Арсия, оставшейся на советской стороне[11]. На советских картах 1930-х годов обозначалась как Вяйки Арсси (Малая Арсия). В 1943 году в деревне проживали 36 человек. За ними числилось: 20,8 га обрабатываемых сельхозугодий, 4 лошади, 7 коров, 3 овцы и 3 свиньи[110]. В том же году её жители были депортированы в Финляндию, после войны деревня не восстанавливалась[111]. Рякяля Рякяля на ижорском языке означает «гиблое место». В деревне было 3 дома и находилась она в сыром месте, заросшем кустарником[31]. Деревню основал житель деревни Большое Кузёмкино Пётр Ефимов (Евстафьев), православный, который купил от «государственных земель» участок, граничащий с западной стороны с землями деревни Ванакюля. Участок был узкий, около 5 км длиной, начинался он в километре от реки Россонь, проходил через болото «Кадырсоо», затем через дюны и заканчивался у морского берега. Площадь участка была около 100 га[108]. В январе 1922 года новые эстонские власти стали принудительно менять у жителей приграничных районов русские фамилии на эстонские. Тогда основатель деревни взял себе фамилию Рякяля, а его старший сын — Паю (в переводе с ижорского — «ива»). В начале 1920-х годов Паю был старшиной эстонской половины наровской волости. В 1930 годах он нелегально ушёл в СССР, и старшиной волости стал его брат Николай Петрович Роя (в переводе с ижорского — «межа»)[31]. В деревне жила Евдокия Рякяля (Евдокия Даниловна Фёдорова) (1867—1932) — известная ижорская рунопевица[112]. В 1931 году Евдокия Рякяля выступала на IV финно-угорской культурной конференции в Хельсинки[113]. Согласно топографической карте 1938 года, деревня называлась Рякала. По воспоминаниям местных жителей, деревня Рякяля прекратила своё существование в 1940 году, когда хозяева перевезли свои дома в другие деревни, а в годы Великой Отечественной войны на опустевших землях деревни эстонский землевладелец Густав Сильд выращивал гречиху[108]. По данным же Нарвской городской управы, в 1943 году в деревне Рякяля проживали 56 человек, которые обрабатывали 28,7 га сельхозугодий[17]. СаркюляНазвание означает «деревня на острове». Саркюля располагалась напротив деревни Вяйкюля, на низменном берегу реки Россонь[30]. Она упоминалась в писцовых книгах Шелонской пятины 1571 года, как деревня Narofschoi Ostof by в Ямском Окологородье[69]. Затем, согласно шведским «Балтийским писцовым книгам» (Baltiska Fogderäkenskaper), деревня носила названия: Sarakÿla (1582 год), Sarakÿlla (1584 год), Sarrekÿlla (1585 год), Sareckÿlla (1586 год), Sarenkÿlla (1589 год)[97]. В 1589 году владельцем земли в деревне являлся Caarl Hÿnrikßonn[114]. На карте Ингерманландии А. И. Бергенгейма, составленной по шведским материалам 1676 года, она обозначена как Sarenkylä[70]. С разрешения Нарвского магистрата от 1684 года местные мужчины могли варить пиво, но продавать его разрешалось только бочками, держать корчму им запрещалось[30]. 
В 1848 году в деревне Saarenkylä (Саракуль) проживало ингерманландцев-савакотов — 6 м. п., 10 ж. п., остальные — ижора и русские[77].
 В 1922 году в деревне насчитывалось 33 хозяйства, в которых было 386 жителей. В Саркюля была своя школа и церковь. Деревню со всех сторон окружала вода — с севера Нарвский залив, с запада — река Нарва, с юга — река Россонь, с востока — маленькая, ныне исчезнувшая речка, соединявшая озеро Тихое с Нарвским заливом. Остров занимал в длину около четырёх километров и в ширину 1,5 километра. С 1936 по 1940 год в деревне жил поэт Игорь Северянин, в честь которого здесь проводится фестиваль авторской песни имени Игоря Северянина[30]. Его именем названана одна из улиц деревни[116]. В 1943 году в деревне было 83 жителя, все ижоры. За жителями деревни числилось: 34,1 га обрабатываемых сельхозугодий, 11 лошадей, 24 коровы, 8 овец и 3 свиньи[81]. Деревня Саркюля горела во время боёв 1944 года, вместе с сосновыми лесами, росшими на дюнах, а её уцелевшие жители после войны переселились на западный берег реки Нарвы[30]. После передачи в состав Ленинградской области деревня входила сначала в состав Куровицкого, а затем Кузёмкинского сельсовета Кингисеппского района[117][86][87]. Население деревни в 1997 году составляло 2 человека, в 2002 и 2007 годах — постоянного населения не было, в 2010 году проживали 5 человек[88][89][90][91]. Смолка В XVII веке деревня называлась Вяйке-Вяйкюла (Малая Вяйкюла), название Смолка деревня получила от того, что во времена Петра I здесь гнали смолу. Кроме того, в деревне жгли древесный уголь для кузниц[118]. По состоянию на 1912 год в деревне было 31 хозяйство, маленькие клочки полей находились среди леса, на всех было одно пастбище. Тогда Смолка была дачным местом, в деревне продавались только безалкогольные напитки, а также находилась школа для глухонемых. К врачу и на рынок местные жители на лодках ездили в Нарва-Йыэсуу. В деревне была своя лютеранская церковь, но она сгорела во время Первой мировой войны[119]. До революции в деревне было около 100 домов[31]. В 1920 году, по одной версии, в деревне числилось 26 домовладельцев и 24 жителя (20 эстонцев и 4 русских)[16]. По другим данным, в 1922 году в деревне было 28 хозяйств и 149 жителей[119]. Согласно топографической карте, в 1926 году деревня называлась Тырвала (Смолка), в деревне было 32 крестьянских двора. В деревне была своя пристань. На северной и южной окраинах деревни находились дома лесников, на юго-восточной окраине деревни располагалась богадельня. В 1932 году в Смолке были найдены артефакты из кости и рога позднего мезолита, в их числе изготовленные из оленьего рога фигурка змеи и нож, наконечники стрел из камня, а также деревянная лодка, находившиеся в растительном слое под месторождением диатомита, занимающим примерно 50 км². В 1936 году акционерное общество «Диодомит» начало его промышленные разработки[119]. Во время войны деревня была разрушена[31]. Ханике На карте Ингерманландии А. И. Бергенгейма, составленной по шведским материалам 1676 года, она обозначена как деревня Hannicka[70]. На шведской «Генеральной карте провинции Ингерманландии» 1704 года — как Hanickÿ[71]. Как безымянная деревня она упомянута на «Географическом чертеже Ижорской земли» Адриана Шонбека 1705 года[120]. На картах XIX века деревня не отмечена. В 1931 году исполнительница народных песен из деревни Ханике, ижорка Мария Вахтер (Ефимова), выступала на IV финно-угорской культурной конференции в Хельсинки. В 1937 году в Таллине были сделаны студийные записи её песен[113]. Согласно топографической карте 1938 года, деревня называлась Ханника и представляла собой группу разбросанных хуторов, в деревне находилась почтовая контора. В 1943 году деревни Новая Ропша и Ханике учитывались совместно, в них проживали 64 человека — ижора и ингерманландцы. За жителями деревень числилось: 35,3 га обрабатываемых сельхозугодий, 8 лошадей, 15 коров, 10 овец и 1 свинья[17]. После передачи в состав Ленинградской области деревня входила в состав Кузёмкинского сельсовета Кингисеппского района[121][86][87]. Население деревни в 1997 и 2002 годах — 4 человека, в 2007 году — 8, в 2010 году 3 человека[88][89][90][91]. Примечания
Источники и литератураСтатьи
Книги
Ссылки
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
.svg){kind=small}
.jpg){kind=link}
.jpg){kind=link}
_12.1939.jpg){kind=link}
_12.1939.jpg){kind=link}
