Родился в семье инженера Филиппа Семёновича Маршака (1900—1938, расстрелян) и Цецилии Александровны Маршак (1904— ?), которая была арестована в 1949 году, амнистирована в 1954 году[1].
Родственник С. Я. Маршака[2] — тётя Нина Семёновна Маршак (1884—1938) — первым браком была замужем за руководителем КоминтернаОсипом Пятницким, вторым браком — за советским государственным деятелем Алексеем Рыковым.
Окончил школу с серебряной медалью и поступил в Горный институт (учился на одном курсе с будущим вице-мэром Москвы Владимиром Ресиным)[2][3], который окончил в 1956 году[4].
В начале 1950-х годов проходил практику на Алтае, где работал бурильщиком, там и начал писать. В 1955 году им была написана первая пьеса — «Чистые руки»[4]. Когда он в том же году принёс её в Центральный детский театр молодому режиссёру Олегу Ефремову, тот, узнав, что фамилия молодого драматурга — Маршак, посчитал того психопатом, взявшим неудачный псевдоним. Тогда по совету Ролана Быкова Михаил Маршак взял в качестве псевдонима фамилию одного из героев своей первой пьесы — Шатров[2].
В 1992 году по приглашению Гарвардского университета выехал в США, вернулся в Москву в 1994 году. В это время специально для британской актрисы Ванессы Редгрейв создал пьесу «Может быть» (1993), постановка которой в Королевском театре Манчестера[англ.] выдержала около шестидесяти представлений в течение двух месяцев, после чего была снята с репертуара[8].
С середины 1990-х годов являлся президентом и председателем совета директоров ЗАО «Москва — Красные холмы», которое управляет Российским культурно-деловым центром «Красные холмы», открытым в 2003 году, куда, в частности, входит «Свиссотель Красные Холмы». По словам самого Шатрова, он не имел никакого отношения к финансовой и экономической деятельности, а занимался только творческой[9].
Художественный руководитель МХТОлег Табаков сказал после смерти Шатрова[14]:
Михаил Шатров — это очень самостоятельная и особая фигура советской драматургии постхрущёвской эпохи. Смерть Шатрова — это тяжёлая потеря для нашего театра.
С его именем связана целая эпоха нашей драматургии и советской общественной жизни. Его пьесы, посвящённые жизни нашей страны в эпоху революции и гражданской войны, отразили романтику тех лет со всеми их сложностями и противоречиями.
По словам Швыдкого, Шатров в своих пьесах создал целую историческую перспективу становления и развития общественных сил в Советском Союзе. Драматург также с присущей ему нацеленностью и глубиной анализировал процессы, проходившие во времена хрущёвской оттепели и брежневского застоя.
В 1980-е Шатров — один из идеологов «новой оттепели» — не только сполна рассчитался со сталинизмом (он его терпеть не мог), но и пытался удержать «птицу-тройку» перестройки от полёта в пропасть — к распаду страны. Идеал Шатрова — социализм бухаринско-рыковского направления, с полными прилавками, без казарменной цензуры.[15]
Актриса Фаина Раневская, намекая на его многочисленные пьесы о Ленине, сказала о нём: «Шатров — это Крупская сегодня»[16].
Примечания
↑Шатров Михаил Филиппович // Кто есть кто в современной культуре : В 2 вып. / Гл. ред. С. М. Семёнов, авт. и сост. Н. И. Шадрина, Р. В. Пигарев и др. — М.: МК-Периодика, 2006—2007. — ISBN 5-93696-007-3, 5-93696-010-2.
↑Справочник Союза писателей СССР // по состоянию на 01.12.1963 (рус.) / ред. К. В. Воронков, сост. Н. В. Боровская. — М.: Советский писатель, 1964. — 776 с. — 3000 экз.
Сценаристы советского художественного кино. 1917—1967 // Справочник (рус.) / сост.: В. Н. Антропов, Н. А. Глаголева, М. И. Павлова и др. — М.: Искусство, 1972. — 439 с.
Кино. Энциклопедический словарь (рус.) / Гл. ред. С. И. Юткевич; Редкол.: Ю. С. Афанасьев, В. Е. Баскаков, И. В. Вайсфельд и др. — М.: Советская энциклопедия, 1987. — 640 с. — 100 000 экз.
