Внебрачный сын фельдмаршала князя Н. В. Репнина, получивший усечённую фамилию, родился, видимо, за границей. Воспитывался в доме отца. Получив образование в Московском университетском пансионе, а потом в артиллерийском и инженерном корпусе, Пнин служил в артиллерии, затем в департаменте народного просвещения на положении мелкого гражданского чиновника.
В 15 лет он написал первую «оду», за которой последовал целый ряд других. Расцвет литературной деятельности относится к 90-м годам XVIII века. В отличие от современных ему «одописцев» Пнин воспевал в них «нравственные совершенства человека», протестовал против насилий, унижения и рабства. В оде «Человек», направленной, очевидно, против Державина, Пнин требует освобождения человека от постыдного названия «червя»:
Какой ум слабый, униженный
Тебе дать имя червя смел?
То раб несчастный, заключенный
Который чувствий не имел.
В противовес Державину Пнин, обращаясь к человеку, говорит:
Ты царь земли — ты царь вселенной
Хотя ничто в сравненьи с ней
Хотя ты прах один возженный
Но мыслию велик своей[6].
В одах «На правосудие» и «Надежда» Пнин в ярких красках рисует тяжёлое положение крепостных. Как последователь французского материализма XVIII века, в частности Гольбаха, он выступал за политическое равенство.
Помимо од Пнин пишет лирические стихи и басни, тематика его произведений так же широка: от высоких философских и политических размышлений до эротики. Пнин являлся последовательным сторонником идейной поэзии. В «Послании к некоторым писателям» он утверждал, что «цель полезная» оправдывает даже сочинение, которое «слишком худо написано».
В 1798 году Пнин вместе с А. Ф. Бестужевым издавал «Санкт-Петербургский журнал», в котором наряду с сентиментальными повестями в духе того времени печатались также публицистические заметки в защиту пользы и необходимости широкого просвещения. В форме разговора калифа и его визиря Пнин приводит и разбивает все возражения против просвещения, навеянные французской революцией и распространявшиеся в русском обществе.
Развитию литературной деятельности Пнина в этом направлении особенно способствовало начало царствования Александра I. Он примкнул к той группе молодых петербургских писателей, из которой составилось «Вольное общество любителей словесности, наук и художеств». Стихотворения его, написанные в это время, печатались в «Журнале российской словесности» и «Журнале для пользы и удовольствия», а по смерти Пнина — в «Благонамеренном» и «Пантеоне русской поэзии». Свои взгляд на образ правления Пнин выразил в басне «Царь и придворный». Придворный сравнивает царя с верхним камнем пирамиды, а нижние, основные камни — с народом, созданным для него. На лесть придворного царь отвечает словами:
Тот камень, что свой блеск бросает с высоты
Разбился б в прах — частей его не отыскали
Когда б минуту хоть одну
Поддерживать его другие перестали.
Испытав на себе всю тяжесть положения незаконнорождённых (в 1801 году умер Репнин, не упомянув сына в завещании), Пнин в 1803 году обратился к Александру I с запиской «Вопль невинности», в которой требовал улучшения положения незаконных детей, совершенно незаслуженно обреченных законом на материальную и нравственную кару (статья была впервые опубликована в «Историческом вестнике», 1889, № 1).
В книге «Опыт о просвещении относительно России» Пнин, исходя из мысли, что просвещение не может мириться с рабством, высказывается за освобождение крестьян, с которыми «помещики поступают хуже, нежели со скотами, им принадлежащими». Общая цель, к которой должно стремиться просвещение, заключалась, по мнению Пнина, «в приготовлении России полезных сынов отечеству, а не таких, которые бы гнушались тем, что есть отечественного, и презирали свой язык». Пнин предлагал обучать крестьян земледелию, дворян — юридическим наукам, военных — военным, священников — декламации, а не древним языкам, никому не нужным, и т. д. Книга Пнина разошлась очень быстро, но когда в том же году автор представил её с дополнениями в цензуру для нового издания, оно было остановлено, так как, по словам цензора, автор «с жаром и энтузиазмом жалуется на злосчастное состояние русских крестьян, коих собственность, свобода и даже жизнь находятся в руках какого-нибудь капризного паши». По этому поводу Пнин написал диалог между «манджурскими» цензором и писателем, в котором цензор тщетно старается убедить наивного автора в том, что «не всякая истина должна быть напечатана». Доносом на это сочинение Пнина приобрёл себе недобрую славу Г. В. Гераков[7].
«Блаженны те государи и те страны, где гражданин, имея свободу мыслить, может безбоязненно сообщать истины, заключающие в себе благо общественное»[8]
Преждевременная смерть Пнина вызвала всеобщее сожаление, выразившееся в целом ряде речей, некрологов и стихотворений с похвалами открытому и честному характеру Пнина, его доброте и гражданским добродетелям. Общество любителей словесности, избравшее Пнина в 1805 году своим председателем, почтило память его особым заседанием. Ср. статью Н. Прыткова («Древняя и новая Россия», 1878, № 9) и «Сочинения К. Н. Батюшкова» (изд. П. Н. Батюшкова, СПб., 1887, т. 1).
↑По поводу оды Пнина существуют разные точки зрения. Согласно одной, впервые высказанной в 1878 г. И. В. Прытковым (см.: «И. П. Пнин и его литературная деятельность». — Сб. «Древняя и новая Россия», 1878, т. 3, с. 23) и поддержанной В. Н. Орловым (ПР, с. 774 и ПРм, с. 56-57, 399—400) и В. А. Западовым («Державин и Пнин». — «Русская литература», 1965, No 1, с. 114—115), Пнин полемизирует с державинской одой «Бог», в частности имеет в виду такую её знаменитую строку: «Я царь — я раб, я червь — я бог!» По мнению Ю. М. Лотмана, в оде Пнина нет никакой полемики, её идея — философское осмысление всесилия человеческого разума (Ю. М. Лотман, С кем же полемизировал Пнин в оде «Человек»? — «Русская литература», 1964, No 2, с. 166—167). Высказывалось также предположение, что полемический адрес ст-ния Пнина — «Ода на гордость» Панкратия Платоновича Сумарокова («Русская литература», 1963, No 1, с. 134—135).
↑[Иван Пнин "Опыт о просвещении относительно к России", 1804 ].
Публикации текстов
Пнин И. П. Иван Пнин : Сочинения / Вступит. статья и ред. И. К. Луппола; подготовка к печати и комментарии В. Н. Орлова. — М. : изд-во Всесоюз. о-ва политкаторжан и ссыльно-поселенцев, 1934. — 311 с. — (Классики революционной мысли домарксистского периода / под общ. ред. И. А. Теодоровича ; т. 3). — 5000 экз. — OCLC12919330.
Бурцев А. Е. Обстоятельное библиографическое описание редких и замечательных книг, т. IV, СПБ, 1901 (перепеч. «Опыта о просвещении относительно к России»)
Даденков Н. Ф. И. П. Пнин, Опыт его биографии и обзор литературной деятельности // «Известия Историко-филологического института кн. Безбородко в Нежине», т. XXVI (1912)
Каллаш В. В. «Друг истины» (Памяти И. П. Пнина) // «Русская мысль», 1905, № 9
Каллаш В. В. Памяти И. П. Пнина // «Русские ведомости», 1905, № 253
Луппол И. К. Русский гольбахианец конца XVIII в. // «Под знаменем марксизма», 1925, № 3
Сухомлинов М. И. Исследования и статьи по русской литературе и просвещению, т. I, СПБ, 1889, стр. 430—434 и 520.
Филиппов А. И. П. Пнин и его непропущенный цензурою «Опыт о просвещении относительно к России», «Известия по русскому языку и словесности Академии Наук СССР», 1929, том II, книга II.
Степанов В. П.Пнин Иван Петрович / В. П. Степанов // Словарь русских писателей XVIII века / Рос. Акад. наук, Ин-т русской литературы (Пушкинский дом); ред. коллегия: Н. Д. Кочеткова, Г. Н. Моисеева, С. И. Николаев (секр.), А. М. Панченко (отв. ред.), В. П. Степанов (зам. отв. ред.). — СПб. : Наука, 1999. — Вып. 2 : К — П. — С. 444–447. — 508 с. — 2000 экз. — ISBN 5-02-027971-4. — ISBN 5-02-028095-X.
