|
Лауриккала, Селим Ялмари
Се́лим Я́лмари Ла́урикка́ла (фин. Selim Jalmari Laurikkala; 29 декабря 1882, Пюхяранта, Великое княжество Финляндское — 19 ноября 1957, Хельсинки) — пробст, председатель консистории Евангелическо-лютеранской церкви Ингрии с 1925 по 1937 год. Финляндский религиозный деятель, служивший в Российской империи, СССР, Финляндии, Швеции и являвшийся, по мнению современных биографов, духовным отцом ингерманландских финнов[1]. Его имя носит высшее духовное учебное заведение для подготовки пасторов и приходского актива Евангелическо-лютеранской церкви Ингрии — Теологический институт Церкви Ингрии[2]. Детство и юностьС. Я. Лауриккала родился в Финляндии, в Або-Бьёрнеборгской губернии, в деревне Каукка, общины Пюхяранта, находившейся на берегу бухты Маннервеси, выходящей в Ботнический залив. Он был младшим из семи детей в крестьянской семье Йохана Лауриккала (02.06.1841—20.04.1921) и Марии (15.12.1835—06.07.1915), урождённой Сиириля. Старших детей звали: Ева (12.02.1864—12.02.1864), Юхо Оскар (08.03.1865—13.08.1946), Мария Лидия (01.07.1868—08.05.1921), Айна Вильгельмина (12.04.1871—05.01.1942), Энгла Фредрика (05.06.1874—25.10.1936) и Куста Албанус (14.06.1878—11.08.1889)[3]. В шесть лет Селим Ялмари прошёл испытания на умение читать и начал обучение в передвижной школе. С 1893 по 1897 год обучался в народной школе. Затем окончил восемь классов общего лицея в городе Уусикаупунки (1897—1905). В 1905 году поступил на богословский факультет университета Хельсинки и за три с половиной года прошёл обучение, которое при обычных условиях занимает пять лет[4].
Начало пасторского служения11 января 1909 года архиепископ Густав Йохансон[англ.] рукоположил его в пасторы в стенах кафедрального собора в Турку, а 31 января 1909 года в пасторате Пюхяранта прошло венчание Сайми Саллима Поуру и пастора Селима Ялмари Лауриккала[5]. Сайми родилась 14 августа 1880 года в волости Тайвассало и в 1902 году окончила финское училище в Хельсинки, став учительницей истории, географии и немецкого языка. Её родителями были настоятель прихода Пюхяранта Аукусти Поуру и Агнес Эмилия Кавэн. 15 февраля 1909 года С. Я. Лауриккала был переведён из епархии Турку в епархию Санкт-Петербурга. В феврале 1909 года супруги Лауриккала отправились к месту службы, в Западную Ингерманландию[6]. Селим Ялмари Лауриккала был назначен пастором объединённого лютеранского прихода Каттила-Сойккола-Новасолкка, находившегося близ границы с Эстонией. Это были одни из самых старых приходов Ингерманландии, известные ещё с 1620-х годов. В 1917 году общая численность прихожан в них составляла 1653 человека, из которых финны-лютеране составляли меньшинство, большинство жителей были эстонцы, а также проживали православные русские, ижоры и около 500 вожан. Супруги поселились в пасторате прихода Каттила. Его прихожане говорили на разных языках, поэтому пастору в церкви прихода Каттила кроме богослужений на финском языке, приходилось также вести службы на эстонском и немецком языках. В приходе Новасолкка по воскресеньям после финского богослужения он проводил службы на эстонском языке. В приходе Сойккола лишь изредка приходилось прибегать к другим языкам, кроме финского, там лишь однажды пришлось вести службу на русском языке для латышей, которые знали лишь русский и латышский языки, так как Лауриккала латышским не владел[7]. В 1912 году освободилось место настоятеля в приходе Ряяпювя (на территории современного Всеволожского района). Пастор соседнего прихода Келтто (Колтушский) рассказал прихожанам Ряяпювя о молодом пасторе из Каттила, и они решили послать одного проповедника-мирянина выяснить, что за человек этот Лауриккала. Посланец прибыл в пасторат Каттила, не раскрывая никому цели своего визита, и пробыл там две недели. Он участвовал в экзаменах по чтению и много беседовал с настоятелем. В заключение он рассказал ему о вакансии настоятеля в приходе Ряяпювя и предложил Ялмари Лауриккала послать своё заявление для участия в выборах. Лауриккала последовал его совету. На выборах пастора в приходе Ряяпювя Лауриккала набрал больше всех голосов[8]. В марте 1914 года Лауриккала с семьёй прибыл к месту нового служения. Приход Ряяпювя (Рябовский) был небольшим. В него входило 13 деревень, из которых 12 были финскими и одна финско-русской. В 1917 году в приходе числилось 2372 прихожанина. Большую часть составляли ингерманландские финны, было немного эстонцев, а также несколько человек немцев. Православных было мало. По воскресеньям и в религиозные праздники проводились богослужения на финском языке. Несколько раз в год после финского богослужения проводилось богослужение на эстонском языке. Служение здесь было намного проще, чем в Каттила, где было три языка, три церкви и приходилось ездить на большие расстояния[9].
После Октябрьской революцииФинские приходы Ингерманландии вместе со своими единоверцами — эстонцами, латышами и немцами — входили в Санкт-Петербургскую епархию, которой руководила Санкт-Петербургская Евангелическо-лютеранская Консистория. Её официальным языком был немецкий, на нём проходили собрания пасторов епархии, но в годы Первой мировой войны немецкая консистория утратила свою дееспособность. Поэтому финская церковь, также как эстонская и латышская, после Октябрьской революции стала стремиться к обретению независимости. Представители финских приходов Ингерманландии образовали «финский отдел немецкой консистории», который вскоре превратился во временную финскую консисторию. 7 марта 1921 года Евангелическо-лютеранский совет епископов России утвердил её в качестве независимой Финской Евангелическо-лютеранской Консистории Ингерманландии, а финские приходы России стали членами Финской Евангелическо-лютеранской епархии Ингерманландии. Независимыми стали также эстонская и латышская церкви[10]. Затем церковь была отделена от государства, а школа от церкви, имущество церкви было объявлено государственной собственностью. На аренду храма нужно было заключать письменный договор с местными советскими органами власти. Вскоре был введён запрет на обучение религии несовершеннолетних, не достигших 18 лет. Постепенно вводилось всё больше ограничений на проведение духовных собраний и праздников. За использование «бесплатных» церковных зданий стали взимать постоянно растущие налоги и страховые взносы по страхованию от пожаров. Проповедников обложили налогами, которые в действительности превышали их реальные доходы. Синод Ингерманландии собирался в период с 1921 по 1928 год. После 1928 года разрешения на его проведение больше не давалось. Высший Синод всей Евангелическо-лютеранской церкви Советского Союза собрался в первый раз в Москве с 21 по 25 июня 1924 года. Тогда был принят общий церковный закон лютеранских церквей. На этом Синоде Церковь Ингрии представляли пробст С. Я. Лауриккала и попечитель Скворицкого прихода Антти Яаттинен, а также члены консистории Пиетари Хуйма и Симо Пеннонен. Второй раз Высший Синод собирался в Москве в 1928 году. Церковь Ингрии на нём представлял только член консистории Пекка Бракс. Советские власти не дали С. Я. Лауриккала разрешения участвовать в Синоде, так как он был гражданином Финляндии. В третий и последний раз Синод собирался в Москве осенью 1933 года. Представителей Церкви Ингрии на нём уже не было. Синод должен был собираться раз в три года, но советские власти этого не допускали[11].
В нижнем ряду слева направо: Пекка Бракс, Симо Пеннанен, руководитель консистории Селим Ялмари Лауриккала, Пиетари Хуима и Антти Яаскеляйнен. В верхнем ряду: Матти Нярья, Самули Халттунен и казначей Юхо Блюменталь. В приходе РяяпювяАбсолютное большинство его прихожан составляли ингерманландцы, было немного финляндских финнов, эстонцев, а также несколько человек немцев. Приходская церковь была рассчитана на 400 сидячих мест. Богослужения велись на финском языке, но несколько раз в год проводились богослужения на эстонском языке. Кроме служения в церкви пастор регулярно проводил духовные собрания в деревнях своего прихода, стремился посетить дома своих прихожан и познакомиться с ними лично, работал в воскресной школе, принимал экзамены по чтению у детей и вёл занятия конфирмационной школы для подростков. Как вспоминали прихожане: «Он учил конфирмантов как человек, делом жизни которого было воспитание и спасение душ, а не как кто-то, кто просто выполняет свои обязанности, а там — будь что будет». Работе с молодёжью С. Я. Лауриккала придавал особое значение, для этого он приходил на танцплощадку в деревне Румболово: «хотел поговорить и дать им совет, но какой переполох это производило! Все разбегались, прятались кто в кусты, кто за горку, совесть их мучила, ведь они знали, что танцы эти не во славу Божью были. В те времена молодые люди активно посещали церковь и слышали там серьёзные предостережения»[12]. По воспоминаниям жены пастора Сайми Лауриккала, это были трудные времена, «многие люди страдали от эпидемий, особенно от сыпного тифа. В нашем доме побывали корь, коклюш и оспа. Мой муж заразился оспой, когда исповедовал в больнице двух молодых людей, которые затем умерли». В июне 1919 года, когда пастор только оправился от болезни, к нему пришли с обыском. С половины шестого утра до позднего вечера искали оружие. Пастора арестовали и посадили во временную тюрьму в Озерках, так как в тюрьмах Петрограда не хватало мест. С. Я. Лауриккала предъявили обвинения в том, что он «основатель белогвардейского союза, распространитель белогвардейских газет, что получил письмо из Финляндии от родственников и в качестве кандидата принимал участие в деятельности местной ячейки Трудовой партии». За всё это ему грозил расстрел. Арест пастора произвёл сильное впечатление на жителей Рябовской волости. Народные представители потребовали от волсовета немедленно провести общее собрание в деревне Романовка, на котором постановили освободить его из тюрьмы. Председатель совета Григорий Александрович Егоров из деревни Щеглово нехотя подчинился, он сказал: «Мне не нужен ни бог, ни пастор, но если вы так хотите, я верну его» и послал в Озерки секретаря с поручительством. Пастора освободили[13].
1920-е годыВ 1921 году умерла сестра С. Я. Лауриккала — Мария Лидия. Она последовала за своим братом в Ингерманландию, заболела и умерла от воспаления лёгких в пасторате прихода Ряяпювя. Похоронена на приходском кладбище[14]. 8 февраля 1925 года в церкви Святой Марии С. Я. Лауриккала был рукоположен в чин пробста, однако С. Я. Лауриккала так никогда и не позволил рукоположить себя в епископы. Причиной этого была, с одной стороны, его скромность, с другой стороны, политическая ситуация. В то время, чем выше была должность церковного служителя, тем больше он привлекал внимание противников церкви[15]. На пастора продолжали писать доносы, в его доме регулярно проводились обыски — искали оружие, а его самого неоднократно арестовывали. Кроме того, несмотря на возраст и гражданство Финляндии, его пытались призвать в Красную армию и отправить на Гражданскую войну. В начале 1927 года С. Я. Лауриккала получил в Москве специальное разрешение съездить в Финляндию для приобретения духовной литературы. Некоторые местные атеисты призывали не пускать его обратно, но он вернулся и привёз для верующих 50 Библий, 300 Новых Заветов, 2000 сборников гимнов, 2001 катехизис, 1665 Библейских историй и 500 сборников духовных песен и гимнов[16][17]. Кроме арестов и обысков другим действенным способом борьбы государства с пастором было налогообложение. В 1929 году Рябовский совет назначил ему налоги, которые превышали его годовую зарплату. «С. Я. Лауриккала заплатил столько, сколько смог, но всю сумму он был не в состоянии выплатить. Результатом этого стало то, что всё имущество пастора, включая одежду, было описано и пущено на продажу через аукцион. Прихожане знали об этом, поэтому члены Рябовского и Колтушского приходов пришли в дом пастора и приняли участие в аукционе. Прихожане пришли на помощь пастору, собрав необходимые деньги, с помощью которых Лауриккала смог уплатить налог и сохранить свою должность»[18].
1930-е годыОсенью 1930 года настоятелю всё же пришлось покинуть рябовский пасторат, 8 октября 1930 года соседи помогли погрузить вещи на телегу и перевезти семью пастора в Ленинград. Тем не менее церковь не закрылась, так как некоторое время прихожане сами проводили богослужения, пока храм не передали колхозу «Коммуна Труд», который переоборудовал кирху под клуб. В феврале 1931 года ОГПУ запретило пастору посещать Рябовский и соседний с ним Колтушский приходы. В последний раз он был в Рябовской лютеранской церкви в конце января 1931 года, когда проводил там отпевание. Весной 1931 года начались массовые высылки ингерманландских финнов в Сибирь. В поисках утешения высылаемые, а также их родственники обращались к своему духовному отцу. Супруга пастора Сайми Лауриккала так пишет о визитах родственников высланных: «Некоторые из них совершенно отчаялись. Некоторые даже потеряли рассудок, но у креста Иисуса вновь приходили в себя». Многие в оставшиеся до отъезда дни приходили к пастору в его ленинградскую квартиру за утешением, а также чтобы попрощаться[19]. 28 апреля 1937 года С. Я. Лауриккала с семьёй был выслан в Финляндию[20].
Итоги служения в СССРКроме прихода Ряяпювя С. Я. Лауриккала с 1917-го по 1931 год служил также в приходе Келтто, с 1921-го по 1923 год в объединённом приходе Марккова-Ярвисаари и с 1922-го по 1937 год в приходах Туутари и Хиетамяки. На его попечении были также три лютеранских прихода в Петрограде (Ленинграде): с 1923-го по 1937 год финский, с 1929-го по 1931 год шведский и с 1929-го по 1937 год эстонский. В период с 1919-го по 1921 год он проводил богослужения на финском, эстонском и немецком языках на Шлиссельбургском пороховом заводе. С 1925 года возглавлял Консисторию независимой Церкви Ингрии и хотя номинально не принял епископского сана, являлся фактическим главой финской лютеранской церкви на территории СССР. Помимо своего родного финского, он в совершенстве владел шведским, немецким и эстонским языками, а также ингерманландским диалектом финского и русским языком. Сохранившиеся русскоязычные документы написаны им идеальным почерком без малейших орфографических, пунктуационных или стилистических ошибок[21].
Служение в ФинляндииПосле возвращения в Финляндию С. Я. Лауриккала был вынужден служить некоторое время разъездным пастором, подобно начинающим священникам. После перевода из епархии Тампере в епископскую епархию Турку с 1 сентября 1937 года он был назначен пастором-помощником в приходы южной части этой епархии, где особое внимание уделялось работе с молодёжью. После того, как пару недель Лауриккала замещал настоятеля прихода Ускела[англ.], он был переведён исполняющим обязанности настоятеля в приход Куусйоки[англ.]. Там он прослужил около полугода, пока настоятель проходил дополнительное обучение. Одновременно Лауриккала, как пастор-помощник, совершал служение и в других приходах[22]. Отношение лютеранской церкви Финляндии к 55-летнему служителю, вызывало недоумение других пасторов. Его товарищ по служению в Ингерманландии Армас Аавикко так пишет в своих воспоминаниях: «Он приехал в Финляндию, где ему пришлось скитаться по приходам, служа пастором-помощником. Так оценили в Финляндии его бесценный опыт и служение, принёсшее благословение, которое невозможно описать словами, служение, на которое не был способен ни один из финских пасторов». Когда из Карелии эвакуировали пасторов, то им без всяких выборов предложили должности в Финляндии, а также возместили всё потерянное ими имущество. Но этого не было сделано по отношению к пасторам, вернувшимся из Ингерманландии. Потерявший всё Лауриккала должен был начинать жизнь в Финляндии с нуля и должность пастора вновь получать через выборы. Однако он никогда не возмущался и не жаловался на эту несправедливость[22]. В мае 1939 года двухлетние скитания по приходам закончились, и С. Я. Лауриккала приступил к исполнению обязанностей настоятеля прихода Хаусъярви. Для пастора, прожившего почти 30 лет в совершенно другом окружении, сдержанный дух прихода Хаусъярви был непривычным. По словам Армаса Аавикко, в Ингерманландии «отношения пасторов и прихожан были настолько близкими, что это невозможно описать финнам Финляндии так, чтобы они поняли. В Ингерманландии пастор был отцом прихожан как в душевном, так и в духовном смысле. И прежде всего, это относилось к пробсту Лауриккала». С началом Зимней войны для настоятеля Хаусъярви нашлась работа и за пределами своего прихода. Поскольку он хорошо знал русский язык, его пригласили стать душепопечителем советских военнопленных. Этим служением Лауриккала занимался до конца войны, а также позднее в 1941—1943 годах. Во время войны он многократно посещал лагеря военнопленных, в том числе раздавая там Библии на русском языке[23]. Когда в марте 1943 года с оккупированных Германией территорий ингерманландцев стали переселять в Финляндию, для С. Я. Лауриккала открылось новое поле деятельности. В период пребывания ингерманландских финнов в Финляндии он был их душепопечителем, посвящая этому всё своё свободное время. В лагерях для переселенцев Лауриккала встречал много старых знакомых. Там были прихожане из Каттила и из других приходов, где он служил. С. Я. Лауриккала пишет: «Обычно там (в лагерях) люди были очень рады, что через столько времени встретились со своим пастором, и много там было знакомых, много моих бывших конфирмантов, много знакомых прихожан, и все мы были очень обрадованы и возбуждены, что через столько времени и после всех испытаний смогли увидеть их и говорить с ними о Слове Божьем, ободрять их, давать советы как им теперь здесь в чужой стране жить и работать». Несколько раз в лагерях он организовывал конфирмационные школы для молодёжи[24]. В 1944 году, когда было подписано Московское перемирие, большая часть ингерманландских финнов (около 55 000 человек) отправилась назад в Советский Союз. Тогда закончилось и служение среди них пастора Лауриккала. Тем не менее он продолжал поддерживать связь с ингерманландцами, хотя и в намного меньшем объёме. После того, как большая часть их отправилась обратно, в Финляндии осталось примерно 8000 человек, из которых около половины постепенно перебралось в Швецию. Но ингерманландцы продолжали приходить в пасторат прихода Хаусъярви. По разным вопросам обращались они к пастору: кто поделиться горем, кто попросить помощи или совета, кто за духовной помощью[25]. Летом 1949 года Лауриккала взял отпуск и поехал в Швецию, чтобы встретиться с ингерманландцами. В ноябре того же года он снова совершил короткий визит в Швецию. Во время обеих поездок ингерманландцы просили его остаться и служить их пастором. Лауриккала и сам хотел вернуться к служению среди ингерманландцев и запросил, а затем и получил для этого освобождение на год от должности настоятеля в приходе Хаусъярви. Это время, с мая 1950-го по май 1951 года, он служил среди ингерманландцев, но, кроме того, окормлял ещё и живущих в соседней стране финнов из Финляндии. В конце концов, он принял решение попросить об отставке с поста настоятеля прихода Хаусъярви раньше срока, и в мае 1952 года вышел на пенсию, чтобы посвятить оставшиеся годы жизни служению ингерманландским финнам[26].
Служение в ШвецииРегулярное церковное служение среди живущих в Швеции ингерманландских финнов началось в Буросе осенью 1947 года. Весной 1948 года в Швеции была создана специальная церковная комиссия для финноязычных беженцев. Прежде всего комиссия занялась поиском пастора для финноязычных беженцев, который мог бы посещать их в разных местах Швеции. Ингерманландские финны, которые уже давно ждали приезда своего пастора, просили С. Я. Лауриккала переехать и служить им здесь, в Швеции. Сам он писал: «Когда чуть более десяти лет назад двери к ингерманландцам закрылись для меня, я был вынужден оставить своё место и уехать. А теперь, когда двери к этому народу снова открылись, я ощущаю огромную ответственность перед ними. Никакой страх не остановит меня от продолжения того служения, которое когда-то осталось незаконченным». Получив годовой отпуск в приходе, С. Я. Лауриккала 13 мая 1950 года приехал в Бурос по направлению комиссии по делам диаспоры лютеранской церкви Финляндии для служения финноязычным и, прежде всего, ингерманландским прихожанам. Уже на следующий день, в воскресенье, он проповедовал в церкви, переполненной слушателями — Лауриккала начинал пасторское служение в третий раз в третьей стране[27]. Одновременно Лауриккала стал искать и другие места, где компактно проживали ингерманландцы. Целью этих поездок было выяснить, где ещё можно начать регулярное служение. Когда в Бурос приезжали пасторы из Финляндии или других мест, Лауриккала организовывал себе поездки в другие места страны. Он, например, помогал людям найти работу и жильё. Он приходил на помощь, когда пожилые или больные люди оказывались без поддержки. Люди обращались к Лауриккала по самым разным вопросам, и он всегда был готов помочь и выяснить все вопросы в официальных органах[28]. Окончательно Сайми и Селим Ялмари Лауриккала переехали в Бурос 16 мая 1952 года. Начался последний этап их жизни, который они снова посвящали служению ингерманландцам так же, как когда-то они посвятили этому свою молодость и лучшие годы жизни. Разница была лишь в том, что теперь это служение происходило не в любимой Ингерманландии, а в чужой стране, где ингерманландцы жили в рассеянии. Поле деятельности пастора было невероятно широким. Оно простиралось от Хельсингборга до Сундсвалля, то есть почти на тысячу километров в длину, и охватывало порядка тридцати приходов. Шведские пасторы относились к приходской жизни ингерманландцев уважительно и дружелюбно. Постепенно было сформировано расписание богослужений[29]. В обязанности Лауриккала входило также проведение конфирмационных школ. Лауриккала также способствовал созданию Центрального союза ингерманландских финнов (швед. Sveriges Ingermanländska Riksförbund) и участвовал в его работе. Он видел в Союзе силу, объединяющую живущих в рассеянии ингерманландских финнов. Люди, как и прежде, обращались к Лауриккала за помощью в самых разных вопросах. Особенно при обращении к властям, будь то продление разрешения на пребывание, получение работы и прочее, люди, не знавшие местного языка, очень нуждались в помощнике. По причине преклонных лет С. Я. Лауриккала, разрешение на служение ему выдавалось каждый раз лишь на год, и запрашивать его нужно было у архиепископа или короля[30]. Путешествуя по Швеции, Лауриккала останавливался в домах ингерманландцев, как уже привык делать в Ингерманландии, и всюду был желанным гостем, для которого хозяева дома старались создать самые лучшие условия, хотя сам он был очень непритязательным человеком. Последний раз С. Я. Лауриккала проповедовал ингерманландцам 7 июля 1957 года в церкви Густава Адольфа в Буросе. После этого он ушёл в отпуск и поехал к своей дочери в Хаусъярви. Этот отпуск превратился в больничный. Ещё в Швеции пробст чувствовал слабость, кроме того, он сильно похудел. По возвращении в Финляндию Лауриккала обратился в Хельсинки в больницу Диаконического центра для проведения медицинских исследований. Там он пробыл две недели, после чего был вынужден констатировать, что не сможет продолжать служение и сообщил о своей болезни прихожанам и в церковь. В ноябрьском номере журнала «Вера отцов» С. Я. Лауриккала послал своим прихожанам короткое приветствие, которое стало последним: «Дорогие прихожане и читатели „Веры отцов“. Находясь по-прежнему в больнице, на этот раз в радиологическом центре Хельсинки, посылаю вам через журнал пожелания Божьего мира, благословения и наилучшие пожелания! Иисус сказал Петру: „Сейчас ты не знаешь, что Я делаю, но позднее узнаешь“. С непрестанными молитвами за вас, ваш служитель Ялмари Лауриккала». Врачи радиологического центра делали всё, что могли, но 19 ноября 1957 года в 2:15 С. Я. Лауриккала скончался. Отпевание С. Я. Лауриккала состоялось 1 декабря в его родной церкви в Пюхяранта, на кладбище при которой он и похоронен[31].
Память о С. Я. ЛауриккалаОснованный в 1995 году Теологический институт евангелическо-лютеранской церкви Ингрии, расположенный в деревне Колбино Всеволожского района Ленинградской области, носит имя Селима Ялмари Лауриккала[32]. В 2017 году телевизионная редакция IRR-TV[фин.] совместно с родственниками Селима Ялмари Лауриккала, при участии Евангелическо-лютеранской Церкви Ингрии и ряда приходов Евангелическо-лютеранской Церкви Финляндии, создала девятисерийный документальный фильм «От мальчика-пастушка до епископа Церкви Ингрии» о жизни и деятельности выдающегося служителя христианской церкви Селима Ялмари Лауриккала[33]. Позднее на его основе был создан десятисерийный вариант фильма[34]. Оценивая результаты служения С. Я. Лауриккала, современные биографы называют его духовным отцом ингерманландских финнов[2].
Примечания
Литература
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||
