|
Квинтет (Прокофьев)
Квинтет g-moll для гобоя, кларнета, скрипки, альта и контрабаса, ор. 39, — квинтет русского композитора С. С. Прокофьева для смешанного состава из струнных и духовых инструментов, завершённый 14 августа 1924 года в деревне Сен-Жиль во Франции. Относится к редко исполняемым сочинениям Прокофьева. СоставЧастиКвинтет состоит из шести частей:
Согласно Я. Л. Сорокеру, основной замысел произведения заключается в желании «запечатлеть образы мужественные, подчас грубые, даже дикие, но несокрушимые в своей первозданной мощи. Той же задаче подчинена и драматургия Квинтета: такие образы („главные действующие лица“ произведения) вырисовываются постепенно, обретая все большую властность; едва намеченные в первой и второй частях, они захватывают инициативу в третьей и четвёртой и окончательно торжествуют в двух последних частях»[1]. История созданияЛетом 1924 года балетмейстер Борис Романов заказал С. С. Прокофьеву небольшой цирковой балет, получивший впоследствии название «Трапеция». Предложение хореографа было созвучно настроениям композитора, который в марте 1924 года писал Н. Я. Мясковскому из Парижа о моде на ансамбли духовых инструментов: «Стравинский, молодые французы — все пишут; мне тоже хочется, но никак не удосужусь»[2][3]. Музыка к балету изначально задумывалась композитором как квинтет для гобоя, кларнета, скрипки, альта и контрабаса «из 6 совершенно отдельных и оформленных частей»[4][3]. Композитор начал работать над квинтетом в конце июня 1924 года во французской деревне Сен-Жиль (фр. St. Gilles-sur-Vie[5]), записав 26 июня в «Дневнике»: «<…> я засел за балет для Романова, который я окончательно решил писать для квинтета и даже, сочиняя, иметь в виду и балет, и концертный квинтет»[6]. Таким образом, особенность этого сочинения в том, что композитор изначально задумывал его не только как прикладную «балетную» музыку (как в случаях с остальными его балетами), но и как автономную. 14 августа Прокофье завершил работу[7]. Во время работы над квинтетом Прокофьев начал оркестровать давно задуманную симфоническую сюиту из оперы «Любовь к трём апельсинам», ор. 33 bis[8]. Намеченная на ноябрь 1924 года постановка балета откладывалась. В марте 1925 года на расспросы Кохно и Дягилева о балете для Романова Прокофьев отвечал, что прежде всего написал «не балет, а квинтет для концертного исполнения»[9][10]. Романов изменил план либретто и в мае просил переставить части[11]. Со времени внесения в сюжет постоянных изменений, и особенно в июле после просьбы хореографа о дополнительном вступлении, единое сочинение стало разделяться на два: «квинтетный балет» и «Квинтет концертный»[12]. В процессе работы Романов расширил балет и попросил композитора дополнить музыку двумя номерами. Идя навстречу хореографу, Прокофьев сочинил две новые части — Увертюру и Матлот (матросский танец).[13] Эти два дополнительных номера композитор не планировал включать в концертный квинтет[14]. В 1926 году по истечении срока договора с Б. Г. Романовым композитор включил квинтет в список своих сочинений как op. 39 для камерного ансамбля[15], но музыка к балету «Трапеция» осталась без номера опуса. Впоследствии две первые части музыки к балету вошли оркестровый Дивертисмент, op. 43 (1929) и в его клавирное переложение, op. 43 bis (1938). 11 октября 1925 года композитор был на репетиции «Трапеции» в Париже, но никогда не присутствовал на представлении балета. В день его премьеры 6 ноября Прокофьев давал концерт в Стокгольме. Квинтет op. 39 С. С. Прокофьева был издан в партитуре и голосах фирмой «А. Гутхейль» в 1927 году[16]. Это сочинение исполняется редко и не входит в число популярных произведений Прокофьева. ИсполненияВпервые квинтет Прокофьева прозвучал в качестве части музыки к балету «Трапеция» на его премьере 6 ноября 1925 года в немецком городе Гота. С. А. Кусевицкий пытался представить квинтет американской аудитории, но на его репетиции в Нью-Йорке и Бостоне было потрачено мало времени. Согласно словам контрабасиста, квинтет не звучал. Первое концертное исполнение квинтета состоялось 6 марта 1927 года в Москве в Колонном зале Дома Союзов в составе: Н. В. Назаров — гобой, И. Н. Майоров — кларнет, Д. М. Цыганов — скрипка, В. В. Борисовский — альт, И. Ф. Гертович — контрабас[17][18]. Московское исполнение опуса 39 Прокофьев сравнил с «воскресением покойника»[19]. 12 апреля 1927 года концертный квинтет был представлен в Париже[20]. Восприятие и оценкиСоздание квинтета относится к периоду поисков более усложнённого хроматизированного стиля, к которому композитор, согласно И. В. Нестьеву, обратился в начале 1920-х годов[21]. До постановки балета Прокофьев играл своё сочинение знакомым и коллегам-музыкантам: А. К. Боровский и В. А. Дукельский хвалили квинтет[22][23], а музыкальный критик Жан Марно был в восторге[24]. Романов остался доволен результатом своего заказа[11]. И. В. Нестьев писал, что партитура Квинтета ор. 39 запечатлела «русское в современном преломлении»[3], отмечал стилистическую «левизну»[25] и хроматическую усложнённость сочинения Прокофьева[26]. Но, несмотря на то, что этот опус для камерного ансамбля обогатил и усовершенствовал русскую национальную образность музыки композитора[27], смело осовременил русский музыкальный стиль[28], его непривычные «новые интонации» натолкнулись на досадный барьер непонимания[29], неприятие широкой публики и даже музыкантов-профессионалов[30]. Приводя лаконичную характеристику частей квинтета, И. И. Мартынов обращал внимание на то, что его замысел и жанровые особенности имеют много общего с оперой Стравинского «История солдата». Наряду со Второй симфонией, op. 40, к созданию которой Прокофьев приступил сразу же по завершении сочинения для камерного ансамбля, op. 39, музыковед отнёс квинтет к самым сложным по языку произведениям композитора, наиболее полно отразившим его конструктивные искания заграничного периода[31]. В музыке сочинения Прокофьев главным образом стремился «к усложнённости фактуры отдельных партий и всего ансамбля, к хроматизации языка»[32]. Сам автор сочинения высказывался, что в квинтете и во Второй симфонии он продолжал наметившуюся в «Сарказмах» и «Скифской сюите» линию исканий — это «самые хроматические» из его произведений[33][34]. Согласно И. И. Мартынову, несмотря на виртуозный блеск и эффектность произведения, «квинтет не произвёл на слушателей впечатления, на которое рассчитывал композитор»[35]. Наиболее ёмкий и развёрнутый музыковедческий анализ сочинения дал Я. Л. Сорокер[36]. Музыковед сомневался в том, что столь своеобразный состав исполнителей ранее встречался в камерно-инструментальной литературе[37], и привёл отзыв Б. В. Асафьева из журнала «Современная музыка» (1927, № 20) о квинтете Прокофьева: «выдающееся сочинение, написанное виртуозно уверенной рукой знающего свои силы и своё умение мастера»[38]. Я. Л. Сорокер резюмировал намёки композитора на то, что Квинтет и Вторая симфония близки и родственны не только хронологически, но и художественно: «Из симфонии, кантаты „Семеро их“ и „Скифской сюиты“ в Квинтет перешли образы архаические, „языческие“, иной раз страшные в своей первозданной силе»[34]. В свою очередь американский музыковед Саймон Моррисон, автор биографии Лины Прокофьевой, писал, что в цирковом балете «Трапеция» «блюзовые линии сменяются чеканным, острым ритмом остинато»[39]. Положительная оценка была высказана Мясковским, который после первого концертного исполнения квинтета в Москве писал Прокофьеву: «Квинтет Ваш произвёл на меня самое неизгладимое впечатление, я редко получал такое полное и совершенное художественное переживание»[40]. Через год Мясковский сравнил впечатления от оперы «Огненный ангел» и квинтета, выразив их словами: «пока сочиняется такая музыка <…> хочется жить»[41]. Записи
См. такжеПримечания
Литература
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
