|
Бомбардировка Генуи (1684)
Бомбардировка Генуи в мае 1684 года — военная операция французского флота в ходе Франко-испанской войны 1683—1684 годов. Генуэзская республика, связанная с Испанской империей давними взаимовыгодными отношениями, осталась союзницей последней и во время неудачной войны против Франции, когда Мадридский двор временно лишился поддержки членов антифранцузской коалиции[1]. У Людовика XIV генуэзцы, два столетия богатевшие за счет финансовых потоков, шедших из Нового Света, вызывали особенную неприязнь, и он называл их «итальянскими голландцами», по аналогии с жителями республики, занимавшими такое же особое экономическое положение на Северном море[1]. Генуя находилась под защитой испанских солдат и взамен строила для Испании корабли. Французский посол в республике Пиду де Сент-Олон заявил официальный протест против снаряжения генуэзцами четырёх галер для испанского флота, добавив, что их спуск на воду будет расценен правительством Людовика XIV как враждебный акт, и повлечет за собой объявление войны[2][3][1]. Генуэзцы не испугались французского ультиматума и закончили строительство. Сент-Олон покинул республику[3]. Морской интендант маркиз де Сеньеле, прибывший 26 апреля на военно-морскую базу в Тулоне и имевший от короля полномочия вести дела с Генуей, объявлять войну и заключать мир, обвинил генуэзцев в попытках устроить диверсии в портах Тулона и Марселя, где якобы были обнаружены взрывные устройства («адские машины»), с помощью которых союзники Испании надеялись уничтожить линейные корабли и галеры[4][2]. Сеньеле принял решение провести у побережья Генуи внушительную демонстрацию силы с использованием бомб Малыша Рено — новинки, впервые испытанной в 1682 году при бомбардировке Алжира[1]. Для этой цели была снаряжена эскадра под командованием старого и опытного генерал-лейтенанта морских армий Абраама Дюкена. 7 мая корабли покинули рейд Йерских островов, 12-го эскадра собралась полностью и взяла курс на побережье Лигурии[5]. 15 мая 1684 республике была объявлена война[3], а 17 мая на рейде Генуи появились 14 линкоров, 20 галер, 10 бомбардировочных галиотов и сотня транспортов и вспомогательных единиц[K 1][2][1]. .jpg) Бомбардировочные суда шевалье Де Гутта, имевшие каждое по две мортиры, расположились в линию между башней Лантерно и пригородом Бизаньо под прикрытием кораблей Дюкена и Турвиля и с галерами герцога де Мортемара во флангарде. Боевое питание осуществлялось при помощи баркасов майора де Леви, подвозивших бомбы с транспортов, оставленных позади основных сил, вне досягаемости огня береговых батарей[5][6]. На требование выдать четыре галеры генуэзцы ответили огнем. Французы отреагировали немедленно. Артиллерийские комиссары Пуантис и Ландуйет, имевшие опыт бомбардировки Алжира, сосредоточили огонь на жизненно важных точках города: палаццо дожей, складах порто-франко, арсенале, дворце Сан-Джорджо, где располагалось казначейство. Особенно жестокому обстрелу подвергся порт и соседние городские кварталы[6]. Две вылазки галер Джованни-Марии Дориа были отражены кораблями прикрытия[6]. 19-го галиоты подошли ближе к берегу, что позволило увеличить дальность обстрела. На следующий день двое англичан, вышедших из порта, сообщили, что в городе полностью разрушены три сотни крупных зданий, в числе которых Палаццо дожей и другие дворцы, а арсенал совершенно уничтожен пожаром, также как и торговые склады с громадным количеством товара[5]. 22 мая, после шести дней бомбардировки, французы приостановили огонь, так как некоторые мортиры нуждались в починке. Береговые батареи генуэзцев также прекратили стрельбу[5][6]. Генеральный интендант Юссон де Бонрепо снова предложил противнику просить прощения, но по настоянию испанцев генуэзцы отклонили и это требование. Французы решили провести высадку. Пока шеф эскадры д’Амфревиль отвлекал внимание противника, на востоке от города, у пригорода Бизаньо, с баркасов герцога де Мортемара ночью 23/24 мая десантировались 3850 человек, выступивших на запад, чтобы с тыла атаковать Сампьердарену, к которой с моря подошли отряды кораблей Турвиля и галер Бетома. Морским десантом, имевшим задачу атаковать прибрежный форт в Сампьердарене, командовал герцог де Мортемар. Корабельный генерал-лейтенант Турвиль произвел высадку справа, со стороны города, а шеф эскадры Анри де Лери слева, где небольшая речка служила границей пригорода. Траншеи и форт, защищавшие пригород, были взяты штурмом, затем с тартан были выгружены четыре орудия, при поддержке которых солдаты атаковали Сампьердарену. В этом бою 24 мая был убит пулей Анри де Лери, а в целом французы потеряли 250 человек[7][8].  25—27 мая бомбардировка продолжалась «с изумительным эффектом»[9]. В общей сложности, с 17 по 28 мая французская эскадра выпустила по Генуе не менее 13 300 бомб[10][11]. Севен де Кенси отмечает, что обстрел был проведён в образцовом порядке и без каких-либо неожиданностей, даже во время различных перемещений галиотов, имевших целью «равномерно бомбить и сжигать все кварталы города»[10]. Порт был полностью уничтожен, также как и три четверти городских строений. По сообщениям современников, население Генуи бежало в горы, вопя от ужаса. Наибольший страх вызвала возможность применения французами «адской машины Ложивьера» — огромной бомбы, которая транспортировалась на специальном флейте. Флорентийский консул, наблюдавший за разрушением города, сравнил происходящее с гибелью Трои[11]. Решив, что генуэзцам преподан достаточно жестокий урок, Сеньеле закончил экспедицию. 28-го галиоты были отведены из зоны обстрела береговых батарей. На следующий день, оставив для морской блокады Генуи Турвиля с пятью линкорами и четырьмя галиотами, он направил Дюкена с 10 кораблями и Мортемара с 20 галерами к побережью Каталонии, чтобы «задать жара» испанцам[10][11]. Военный министр Лувуа резюмировал итоги карательной акции следующими словами:
Генуэзское правительство направило в Версаль четырёх делегатов для принесения официальных извинений, а галеры, ставшие причиной конфликта, были переданы французам[12]. По мнению французских историков, чрезмерная жестокость бомбардировки была результатом закулисной борьбы придворных «кланов». Сеньеле завидовал успехам Лувуа, достигнутым после бомбардировки Люксембурга, и был оскорблён его насмешками из-за малорезультативного обстрела Алжира. Так как генуэзский сенат не торопился встать на колени даже после разрушения большей части города, Лувуа решил взять дело в свои руки и провести ещё одну экспедицию. Папскому нунцию с трудом удалось отговорить Людовика от продолжения военных действий, и при этом король заявил ему, что хотел «оставить памятный образец своего возмездия всем тем, кто осмелится его оскорблять»[1].  Мирный договор был подписан только 2 февраля 1685[11]. Генуэзскому дожу Франческо Марии Империале-Леркари пришлось лично прибыть в Версаль[12], чтобы 15 мая 1685 принести королю публичные извинения. После этой унизительной процедуры Людовик повел гостя осматривать недавно построенный королевский дворец. Согласно известному преданию, на вопрос тщеславного монарха о том, что вызывает у него наибольшее удивление в этом сооружении, дож ответил с горьким сарказмом: Mi chi («Я здесь»). Комментарии
Примечания
Литература
|
||||||||||||||||||||||||||||
